– Эта смесь, – продолжал Вэрихан, – горит куда лучше, чем смола сама по себе. И её ни чем не потушишь, пока она окончательно не прогорит. Железо прожигает, как бумагу.

Элофор перевёл довольный взгляд на Вэрихана.

– Мне это уже нравится, – заметил он, возвращая главному оружейнику снаряд.

– Здесь, конечно, всю его красоту не покажешь, – заметил Вэрихан, осторожно закрывая шар. – Только уменьшенную копию, – он кивнул в сторону заряженного орудия.

– Ну, суть от этого не изменится, – отозвался Элофор. – Показывайте.

– Возьмите щит, на всякий случай, – Вэрихан кивнул в сторону висевших на стене металлических щитов.

– А смысл будет? – усмехнулся Элофор, выполняя просьбу главного оружейника. – Если прожигает?

– Ну, – Вэрихан пожал плечами. – Так, для успокоения совести.

– Твоей?

– Да, – усмехнулся Вэрихан. – Эруилас? – обратился он к помощнику, кивнув в сторону небольшого подобия катапульты. Оружейник взвёл орудие. Вэрихан осторожно положил снаряд в ложку катапульты, после чего, взяв из рук второго помощника факел, поджёг нить снаряда. Эруилас дёрнул рычаг. Снаряд со свистом полетел вперёд и, вдруг, почти на полпути, вращаясь, раскрылся, подобно большому огненному цветку, извергая из себя пламень и горящие металлические стержни, мгновением позже впившиеся в вымощенный каменными плитами пол.

На мгновение в помещении воцарилось молчание, нарушаемое лишь шипением горящей смеси.

– Ну, что я могу сказать, – наконец, произнёс Элофор, повесив на стену щит. – Впечатляет.

– Я представляю это в настоящих размерах, – поражённо заметил Элдуин. – Какой толщины железо может прожечь?

– Мы пробовали навесную стрельбу глиняными шарами по металлическому листу, – ответил Вэрихан. – Прожигает лист толщиной почти с ладонь.

– Прекрасно, – довольно произнёс Элофор. – А что по поводу настильной?

– Можно вести прицельный снарядами даже с одной смесью, без стержней, – ответил Вэрихан. – Особенно, если нужно прожечь обшивку.

– Как у тех башен, – вспомнил Элофор о битве с Сереглондом.

– Да, тогда нам было бы проще, – согласился Агларост.

Элофор вдруг понял, с какой завистью он сейчас смотрел на своих оружейников. Когда-то в Элмаре они могли вместе заниматься разработкой нового оружия, вместе стоять над чертежами, вместе ковать, резать или сваривать железо, вместе испытывать это оружие. А теперь он должен был, вместо этого, заниматься государственными делами, быть на приёмах и сам их организовывать, издавать законы, заключать с кем-то мир, или, напротив, объявлять войну, не избегая при этом длительных переговоров. Небо! Как же иной раз хотелось всё бросить и посвятить всё время любимому делу!

Элофор взглянул на Элдуина, с восторгом наблюдавшего за действием снаряда. Скорее бы его уже можно было возвести на престол. И тогда бы он годами не вылезал из мастерской!

– Ладно, Вэрихан, – наконец, произнёс он. – Пока не распространяйтесь об этом. Есть какие-то недоработки?

– Пока ведём расчёт наибольшей величины снаряда и площади поражения, – ответил Вэрихан.

– Господин Вэрихан, у нас есть недоработка, – вдруг произнёс Эруилас.

– Да, – согласился Вэрихан. – Мы не знаем, как это назвать.

Элофор рассмеялся.

– А варианты есть? – спросил он.

– Думали, чтобы не сильно явно было, – ответил Вэрихан. – Но кроме «Огненного цветка» ничего не придумали.

Элофор вскинул бровь.

– Я тоже не знаю. Но обозначить надо.

– Огненный дождь, огненный град, – произнёс Элдуин. – Нет, тоже явно.

– Небесная молния? – произнёс Агларост.

– А есть земная? – усмехнулся Вэрихан.

– Нет, стихия, огонь – это всё лишнее, – заметил Элофор. – Слишком явно, – он устремил изучающий взгляд на догоравшие на каменном полу остатки снаряда. – Незабудка, – наконец, произнёс он.