– До вас мужик какой-то пса вёз, а погода, сами видите, нелётная.

– А почему грязно так? Вы же людей возите! – не скрывая своей неприязни, снова обратилась к Роме Варя.

В этот момент она отчаянно напоминала мне Красную Шапочку, когда та задавала дебильные вопросы сытому волку, только-только закусившему бабулькой. Ну, рили, один в один! Обе, вместо того чтобы дать дёру, пока не поздно, тратили свои последние минуты на праздную болтовню.

– Ну так экономвариант, чё! – Шмель усиленно работал на премию.

– По себе коробчонку выбирал, а, Митюша? – Скворцова в этот же миг зло сверкнула глазками в мою сторону.

– Держись лучше, Матрёшка! – уничижительно рявкнул я в ответ, заметив на обочине знак «Неровная дорога».

В отличие от Вари я не понаслышке знал, что поставили его здесь не просто так. Мелкая бестия же назло мне скрестила руки на груди и горделиво задрала свой нос, всем видом заявляя: «Ага! Бегу и спотыкаюсь!»

– А-а! – прокричала она в то же мгновение, проклиная меня и рыжего за компанию. – Права у вас тоже экономвариант? Или в аренду у кого взяли?

– Нормально я вожу! – набычился Шмель и снова зыркнул на Скворцову через зеркало. – А вот дороги за городом хреновые: одни ямы да выбоины…

Я отвернулся, чтобы спрятать улыбку. Впрочем, Ромыч и сам держался из последних сил. Развести Варю вышло проще простого!

– Тут же как? – продолжил он. – Вовремя не свернёшь – считай, всё, конец подвеске!

– Мне до вашей подвески… – начала было Скворцова, но тут же осеклась. – За каким ещё городом?

Её обезумевший от страха шёпот был для меня слаще рахат-лукума: глупая доверчивая овечка с разбегу угодила в волчью пасть!

– Ой-ё-ёй! – заметалась она от окна к окну в надежде выяснить, куда её везут. Да только со всех сторон нас окружали безмолвные ёлки да осинки.

Хата Лешего, куда я так старательно заманивал Скворцову, находилась за городом, точнее, на самом выезде из него. Место не особо глухое, если по трассе, но Ромыч гнал по объездной.

– Я же до остановки просила! – всхлипнула Варя.

– Ты кого просила? – рявкнул Рыжий, а я до боли прикусил язык, чтоб не заржать. – Меня?

– А чего это вы мне тыкаете? – в своём репертуаре взбеленилась на Шмеля Скворцова, правда, расставив приоритеты, тут же заткнулась. Повернувшись, она впилась острыми ноготками в мою руку и принялась вытряхивать из меня душу.

– Митя, а ты чего молчишь? Что вообще происходит? Где мы?

– Хорош верещать! – произнёс я спустя минуту слёзной какофонии. – Подумаешь, забыл про тебя!

– Т-то е-есть к-как забыл? – Варя замотала головой. Жаль, за окном окончательно стемнело, и я не мог разглядеть в её глазах тот ужас, от которого Скворцову сейчас колотило забористой дрожью.

– Да ладно тебе сопли размазывать! – Прикинувшись тюленем, я беспечно развалился на сиденье. – Я сейчас в Речном выйду, а тебя Георг подбросит куда нужно.

– Ты это специально, да?

Варя казалась такой растерянной, что мне даже жалко её стало: не знай я, что Ромыч обычный парень, я бы и сам с этим Георгом никуда не поехал.

– Вот мне заняться нечем! И вообще, Варь… – Прогнав прочь жалость, я делано размял шею. – Тебе надо было – так и сказала бы водиле. Вечно ты свою головную боль на других скидываешь.

– Как у тебя всё просто! – в слепом отчаянии вскрикнула Скворцова и со всей дури вмазала по спинке впереди стоящего кресла.

– Э, кукла! – тут же прорычал Ромыч, подливая масла в огонь. – Ещё раз на ласточку мою замахнёшься – за ночь не рассчитаешься! Доходчиво говорю?

– Митя-а-а! – промычала Скворцова, смахивая рукавом слезы. – Я с ним никуда не поеду! Да он из таких, как я, дурочек, котлеты вертит! Посмотри на его машину – это же…