«Один. Два. Три».

За спиной послышался резкий хлопок — иначе дверцы в доисторической «девятке» попросту не закрывались.

«Четыре. Пять».

Перепуганный голос Вари снова заставил меня улыбнуться.

— Делай что хочешь, Митя, но я иду с тобой! — прокричала она в темноте, а я довольный замер на месте.

— Клац! — произнёс я одними губами, пока Варя пыталась меня догнать. Глупый мышонок бездумно бежал за кусочком сыра, словно не понимая, что за всё нужно платить! Что ж, Скворцова, твоя личная мышеловка сработала!

8. Глава 8. Мамина дочка

Варя.

Широкие плечи, горделивая осанка, походка уверенная и четкая — Митя точно знал, куда шел и зачем приехал. Я же вилась за ним хвостиком, вся дрожа от холода и страха. Погода испортилась вконец: дождь не смолкал, поднялся ветер. Но самое страшное – мой мобильный оператор про Речное никогда не слышал… Я впустую набирала мать, звонила отцу, пыталась вспомнить хоть один телефонный номер службы такси. Тщетно… Сигнал если и проходил, то срывался в ту же минуту.

С волос стекала дождевая вода, зубы стучали, а тонкие каблучки дорогих туфель безжалостно утопали в грязных лужах… Я никого не винила. Обхватив себя руками, чтобы хоть как-то унять нестерпимую дрожь, я мечтала лишь об одном: поскорее выйти к нужному дому… Но, казалось, мы ходили кругами… Высокие непроглядные заборы, верхушки крыш и залитая дождем брусчатка… Мы точно блуждали по лабиринту, из которого не было выхода.

— Ты здесь в первый раз, что ли? — смахнув со лба капли дождя, проворчала.

Митя не ответил, но мне послышалось — ухмыльнулся.

— Что смешного? — вспыхнула я, кутаясь в полы безвозвратно испорченного блейзера. — А! Погоди! Я, кажется, знаю!

— И? — нехотя протянул Добрынин, продолжая уверенно чесать вперед.

— Тебя не пригласили! Сегодня Леший гуляет без тебя!

Я вынужденно остановилась: изрядно запыхавшаяся и продрогшая, я не могла бежать за Митей и кричать одновременно.

— А я всю голову сломала: чего это тебе шлагбаум не подняли. Ну, конечно, Камышову стыдно стало, что его дружок в мусоровозке к нему на днюху заявился!

— Что за бред? — выплюнул Митя, замерев в аккурат возле чьих-то ворот.

Добрынин не спешил оборачиваться в мою сторону, а я смотрела, как свет фонаря обволакивает его напряженный силуэт, и радовалась, что попала в точку.

— Митя, ты лузер высшего уровня! — рассмеялась я нарочито громко. — И как я могла забыть об этом?

— Тебе совсем мозги дождем затопило? — прорычал парень, и голос его в сумрачной темноте и безлюдной тишине прозвучал как-то слишком угрожающе…

Не торопясь, будто в замедленной съемке, Добрынин все же развернулся ко мне. На его губах играла злорадная ухмылка, а глаза были прищурены.

— Мы пришли, Скворцова! — он кивнул в сторону высоких ворот, а потом рассмеялся. — А теперь оглянись, Матрешка!

Нахмурившись, я обернулась и буквально заскрежетала зубами: там, в ста метрах от нас, виднелся тот самый шлагбаум…

— Но…

Мысли прыгали в голове солнечными зайчиками, постепенно и пока весьма сумбурно вырисовывая картину произошедшего

— Проехали, Скворцова! — Митя тем временем встряхнул с волос капли дождя. — За экскурсию по Речному можешь не благодарить!

— Ты идиот?

Вопрос был скорее риторическим, да и потихоньку я начинала понимать, чего именно добивался Митя.

Тусовки в доме Камышова давно обросли дурной славой. Здесь не было места веселым посиделкам с друзьями и одноклассниками — в гостях у Лешего собиралась местная элита. Безбашенные мажоры со всех школ, самые красивые девочки, крутые диджеи — простым смертным, вроде меня, вход был заказан. И если я никогда не мечтала окунуться в бездну вседозволенности и дебильного веселья, то большинство наших только и делали, что неделями алчно обсуждали случайно просочившиеся в сеть кадры с пати. На очередном из них грозилась оказаться я…