– Довольно находчиво, даже забавно.

– И убежал.

– Ну, если он здесь ради телеграфной станции, мы будем часто его видеть.

– Я тоже так думаю.

– Кстати, о телеграммах, у меня тоже есть интересная новость.

Джерри говорит будто бы небрежно, но внимательно следит за реакцией Бреды. Ей не хочется расстроить старую подругу, тем более что та сейчас переживает трудные времена, но Бреда все равно узнает рано или поздно. Возможно, новость ее даже порадует.

– Да? Что такое?

– Письмо от Барри. Он возвращается домой.

– Возвращается? Сюда? В Баллианну?

– Да. Скоро должен приехать.

– Почему? – Бреда явно опешила. – То есть почему именно сейчас, через столько лет?

– Что-то со здоровьем. Точно не знаю. Но вряд ли он мог отказаться.

– Понятно… Когда он приезжает?

– На следующей неделе. В среду. Кто-то подвезет его из Дублина.

– Он, конечно, остановится у тебя?

– Да, план такой.

– Ты, наверное, рада, что он побудет дома.

Бреда улыбается, но Джерри не понимает, довольна она или расстроена. В любом случае вскоре после этого она уходит. Ну вот, думает Джерри, теперь она знает. Нельзя было не сказать. А то, что новость взбудоражила Бреду, не ее вина.

Люди склонны считать, что, как только вам исполняется пятьдесят, сердечные дела навсегда остаются позади. По опыту Джерри, всё наоборот. Чем старше вы становитесь, тем дороже вам близкие люди и воспоминания об ушедших временах. То, что вы, возможно, не видели этих близких всю жизнь или что их судьба сложилась совершенно иначе, чем ваша, не имеет ни малейшего значения. Как только кто-то обосновался в вашем сердце, он остается там навсегда, как бы далеко жизнь вас ни разбросала, и забыть его – все равно что вырезать кусочек сердца.

Хотя лучшая подруга Барбара и ее муж, доктор Майк, занятые постройкой нового дома, регулярно стращали Энни всякими рассказами про строительство, для постороннего взгляда результат выглядит потрясающе. Энни просто поражена тем, насколько дом красив. «Фотографии не передают этого», – думает она. Дом в лощине у озера вписан в пейзаж так, будто он стоял там всегда. Барбара открывает дверь и с энтузиазмом заключает Энни в объятия.

– Осторожно, – предупреждает Энни. – Я пришла с хрупкими подарками.

Она высвобождается из объятий и ставит сумку и бутылку на стол в холле.

– Это детям, – указывает она на сумку. – А это нам. – Она указывает на бутылку розового вина, которое так нравится Барбаре.

– О, это было совсем не обязательно! – говорит Барбара, направляясь на кухню. – Но я не стану притворяться, что это меня не обрадовало.

– Где они? – Энни оглядывается в поисках маленьких сыновей Барбары.

– С мамой. Она взяла их, чтобы я могла насладиться редким выходным и выпить бутылку вина с лучшей подругой. Я скучала по тебе.

– Я тоже по тебе скучала.

– Давай сначала поедим, а потом я проведу тебе экскурсию.

– Знаешь, все это не входило в планы. – Барбара указывает на стол, на котором накрыт обед. – Что ты познакомишь меня с мужчиной, зная, что я безумно влюблюсь в него, а потом умчишься обратно в Лондон и оставишь меня здесь одну на целых четыре года.

– Ты же знаешь, я не хотела, чтобы так вышло.

– Конечно, знаю, а ты знаешь, что я просто шучу, но все же… А, неважно, главное – ты сейчас здесь.

Барбара наливает им по бокалу вина, затем приносит огромное блюдо с морепродуктами и ставит его на стол.

– Это все для нас двоих? – Глаза Энни расширяются.

– В чем дело? Забыла свой аппетит? Я же говорю, тебя слишком долго не было. Несколько дней на свежем воздухе – и ты не узнаешь себя. А теперь рассказывай…

– Сначала ты, – говорит Энни, съев кусочек нежного копченого лосося и тающего во рту черного хлеба.