Другой автор, известный михайловский (на Хопре) краевед Б. С. Лащилин в своей книге «Хороша река Хопер» (Волгоград: Ниж. – Волж. кн. изд-во, 1962. С. 8) пишет: «Путешествия из Астрахани в Москву вплоть до 18-го столетия были затруднительны и опасны. На всем протяжении этой пустынной дороги путешественники не могли найти ни продовольствия, ни укрытия от дождя и зноя. Причем на каждом шагу их подстерегала опасность. Разбойничали шайки грабителей и орды кочевников. Поэтому в дальнюю дорогу по Ногайскому шляху путники отправлялись большими караванами, в сопровождении хорошо вооруженной охраны. На ночь разбивали лагерь, огораживая его со всех сторон повозками и выставляя часовых. В различных актах 18-го столетия, которые направлялись царицынскими воеводами, очень часто давались советы и указания, чтобы путники в дороге держали «великое бережение», высылая вперед себя разъезды, а ночью на станах оставляли бы зоркие и чуткие караулы…»

Небезынтересен и рассказ преподавателя истории одного из ленинградских вузов, нашего земляка, Николая Васильевича Мыльцева. В архивах он отыскал материалы об истории ст-цы Кумылженской. Выдержку этой статьи «Как возник Кумылженский городок» («Победа». 1977. 6 окт.) я привожу далее: «Кумылженский городок впервые поселился в дремучем лесу, в урочище Лука, на правом берегу Хопра, против устья небольшой речки Кумылги…

Первое местопоселение Кумылженского городка было очень удобным во многих житейских делах: дремучий лес укрывал их от разбойничьих шаек татар, калмыков и другой вольницы, наличие рыбных запасов в речках и озерах, множество дичи и пушного зверя в лесах, население городка постепенно росло.

В 1682 г. в городке было уже 70 дворов, что вызвало уже некоторые затруднения в размещении вновь прибывавших жителей. Самостоятельно и по общему согласию городок переселился на другое место. Он спустился ниже по течению Хопра и выбрал более высокое место, чтобы избежать затопления во время весеннего разлива рек. С переселением городка жители его избавились от весеннего затопления, но зато сильно возросла угроза нападения разбойничьих шаек. Новое место городка находилось недалеко от Астраханского шляха, хоперских дорог и песчаных бурунов, которые были убежищем разбойников, особенно в ночное время. В целях защиты от набегов жители городка вырыли около деревянной церкви ров и насыпали большой вал, построив тем самым убежище, которое они называли «крепостью», находящийся неподалеку от этой «крепости» курган был приспособлен для совместного ночлега во время полевых работ. На этом кургане был установлен высокий маяк, с которого круглосуточно велось наблюдение за приближением врага.

С этого маяка в случае опасности передавались сигналы – ночью зажигали пук соломы, днем посылали конно-нарочного или вывешивали определенный сигнал. Получив сигнал с маяка, старики и дети спешили укрыться в «крепости», а мужчины выходили на их защиту…»

Следы разбойничьих притонов известны и в захоперских краях. Так, в книге В. Н. Королева «Донские казачьи городки» (Новочеркасск: Дянчак, 2007. С. 9) читаем: «А. П. Крылов сообщал в 1884 г., что по преданию в Артеновском городке укрывались «летом и зимою от татар и разбойников». В 8 верстах к западу от последнего местоположения Артеновской станицы был заметен продолговатый курган Два Дерева, имевший в окружности 200 саженей, в высоту 2 сажени и впадину наверху. «Говорят, – отмечал А. П. Крылов, – что когда-то росли на кургане два огромных дуба, и будто бы здесь собирались разбойники. Курган был сторожевым местом, так как с него во все стороны видно на расстоянии 50 верст. С него видны курганы станиц Слащевской, Алексеевской и даже гора в ст-це Усть-Медведицкой».