Если учесть всю описанную конъюнктуру, в несколько ином освещении, пожалуй, выступят письма А. Ф. за осенние месяцы и ее «советы», подаваемые от имени «божьего человека». Вот некоторые выдержки из ее писем, в последовательном порядке: 16 июля: «Броды взяты – какая удача. Это прямой путь на Львов, это начало прорыва – начинаются успехи, как предсказывал наш Друг… Но каковы наши потери». 3 авг.: «Дай тебе Боже, мой любимый, мудрости и успеха, терпения, чтобы не слишком упорно рвались вперед и не испортили всего бесполезными жертвами – твердо вперед, шаг за шагом – без быстрых продвижений вперед с последующим отступлением, это куда хуже»119. 4 авг.: «Друг просит тебя быть очень строгим с генералами в случае ошибок. Видишь ли, все страшно возмущаются Безобразовым, все кричат, что он допустил избиение гвардии… Раненые стрелки, да и остальные не скрывают своего негодования. А. (т.е. Вырубова) получила чрезвычайно интересное, но и грустное письмо от Н. П. (Саблина) – он описывает, что им пришлось проделать, но с отчаянием говорит о генералах, о Без(образове) – как они, ничего не зная, приказали гвардии наступать по заведомо непроходимым топям… Генералы знают, что у нас еще много солдат в России, и поэтому не щадят жизней». А. Ф. настаивает на отставке «старого товарища» Царя: «Будь благоразумен… слушайся своей старой женушки… сделай это ради твоей славной гвардии, и все станут тебя за это благодарить; они очень уж возмущены его безрассудством, вследствие которого погибли все их солдаты».

«То же самое» про «старого Безобразова» рассказывал в Ставке со слов «многих командиров и офицеров» вел. кн. Кирилл, возвратившийся из гвардии. О том же писал Царю вел. кн. Ник. Мих. на основании показаний гвардейских офицеров, «в один голос» обвинявших свое высшее командование. Брусилов одним из неблагоприятных условий в период галицийской кампании считает положение гвардейских частей, великолепных по составу офицеров и солдат, но терпевших значительный урон в силу несоответствия начальников и, в частности, командующего Особой армией Безобразова – «человека честного, твердого, но ума ограниченного и невероятно упрямого» (А. Ф. сравнивала его с «мулом»). О негодовании в гвардии говорил Брусилову и Родзянко, посетивший фронт Особой армии и наслышавшийся самых ужасных рассказов. «Ты должен довести до сведения Государя, что преступно так зря убивать народ», – говорил ему сын: «Нельзя так безумно жертвовать людьми», – повторял ему в Луцке ген. Каледин. «У генералов нет “мозгов”, – утверждал сын. «Многие из наших командующих генералов глупые идиоты, которые даже после двух лет войны не могут научиться первой и наипростейшей азбуке военного искусства», – вторил ему сам Верховный, объясняя жене 22 июня неудачу у Барановичей на Западном фронте. Со своей стороны умудренный наблюдениями Рузский полагал, что «начальствующие лица не хотят считаться с опытом войны и продолжают лезть на укрепленные позиции, как бы лезли в чистом поле». В этой гамме голосов, может быть, объяснение А. Ф. самое правильное: генералы не щадят человеческих жизней, зная, что в России еще много солдат120.

В своей критике А. Ф. лишь повторяла общий голос; этому общему мнению поддакивал в своих советах и «Друг». Это всеобщее мнение нашло себе выражение в официальной записке 28 членов Особого Совещания (ноябрь), где подчеркивалась недопустимость столь легкого расходования людской жизни, ибо «наш человеческий материал далеко не неистощим». Царь остановился на Гурко в качестве заместителя Безобразова. Царица одобрила новое назначение: «Что же, многие хвалят Гурко, даруй ему, Боже, успеха, и да благословит Он его командование». 8 августа А. Ф. писала: «Наш Друг надеется, что мы не станем подниматься на Карпаты и пытаться их взять, так как, повторяет Он, потери снова будут слишком велики». Последующие письма систематически передают: «Просила Его особенно подумать о тебе и благословить твои новые планы», а от Царя идут жалобы: «Сколько недель уже я мучаюсь из-за этого (наступления). Если бы у нас было больше тяжелой артиллерии, не возникало бы ни малейшего сомнения относительно исхода борьбы. Подобно французам и англичанам, они парализуют всякое сопротивление одним только ужасным огнем своих тяжелых орудий» (17 сент.). 20 сентября Царь сообщал: «Я велел Алексееву приказать Брусилову остановить наши безнадежные атаки, чтобы потом снять гвардию и часть других войск с передовых позиций, дать им время отдохнуть и получить пополнение. Нам надо наступать около Галича и южнее у Дарны и Варты, чтобы помочь румынам и перейти Карпаты до начала зимы»