До Саргона доносились чарующие ароматы свежей выпечки, вид спелых фруктов и овощей всячески напоминал беглецу, что он ел последний раз почти сутки назад, если не брать в расчёт кусок заплесневелого хлеба и немного воды. На прилавках аккуратными рядами красовались сладости – халва, ореховые трубочки, пироги с миндалём и изюмом, лимонная и фруктовая нуга, финики, сухофрукты, цукаты, молочный щербет, целыми занавесями висели нанизанные на нитку орехи в загущённом виноградном и гранатовом соке, яблоки в глазури на палочке, засахаренная клубника и дорогущее манго, привезённое из прибрежных деревень. А что за густой аромат свежесваренного кофе!

Саргон молча удивился тому, насколько сильным мог быть голод. Но не посмел выйти из тени и купить лепёшку. Не было времени ни на кофе, ни на завтрак. Все ворота города могли запереть по приказу царя, как только открылся побег. И Саргон ушёл подальше от дразнящих ароматов к тропе на возвышении, где он мог скрыться в кустах, при этом видеть весь рынок и даже вершину величественного зиккурата, построенного вдоль Дороги Хесра ещё в начале времён в честь Шамаша, его супруги Изумрудноокой Ишмерай, сына Шаррукина и дочери Ниниб.

Вдруг на рынке послышался нарастающий шум возни, стремительно переросший в отчаянные крики. От торговых рядов по улице необычайно быстро бежал новый знакомый Саргона. Мальчишка был взъерошен, одежда покрылась пылью, но на избитом лице сияла невероятно счастливая и дерзкая улыбка. Он бежал, придерживая за ремень заплечный мешок, тяжёлый молот и несколько украденных лепёшек. За ним неуклюже гнался полный торговец, закутанный в длинные одежды. Мальчишка настолько ловко уворачивался от появлявшихся на пути препятствий в виде зевак и носильщиков, что Саргон тотчас забыл о ноющем от голода животе, подтачивающем решимость страхе, усмехнулся, всплеснул руками и побежал за ним.

Саргон тоже был вынослив и силён, Асмар хорошо тренировал его, но он не мог догнать мальчишку с молотом, пока тот не выдохся и не замедлился, когда погоня прекратилась. В конце концов Саргону пришлось оставить слежку за воришкой, он прошёл через какие-то трущобы, вышел к дороге, ведущей к северным воротам, и беспрепятственно выбрался из города, пока стражники были заняты суматохой, докатившейся с рынка.

Саргон направился к роще, чтобы отыскать ручей и колодец, где были закопаны припасы Асмара. Ручей обнаружился достаточно быстро, и Саргон направился вверх по течению, где и нашёл старый заброшенный колодец, поросший мхом. Когда мальчик увидел чёрный камень и поросшую травой насыпь и принялся её рыть, он неожиданно услышал за спиною треск сухих веток. Схватив кинжал, Саргон обернулся и замер: у его лица застыл зазубренный короткий молот, а над ним возвышался мальчишка с избитым лицом, за которым гнался торговец ещё полчаса назад.

– Кто ты и зачем следишь за мной? – требовательно спросил он Саргона.

– Я не слежу за тобой, теперь ты следишь за мной, – ответил тот с усмешкой, глядя противнику прямо в глаза. – Я всего лишь увидел, как ты бежал по рынку.

– Ты шёл за мной.

– Мне было по пути.

– Что ты тут роешь?

– Тебе какое дело? Иди туда, куда шёл.

– Нет уж, продолжай. Я хочу посмотреть, что ты тут припрятал. Или я сам всё вырою и заберу, что найду.

– Тогда я всажу тебе кинжал в ногу, – Саргон начал злиться, а парень помедлил – острие кинжала Саргона было в нескольких миллиметрах от его сапога. – Как думаешь, удобно будет убегать от стражи с дырявой ступнёй?

Парень мгновение подумал, вздохнул, убрал молот, сбросил капюшон с головы и сложил руки на груди. Он был крупнее, немного выше Саргона и явно крепче его, светлые волосы нечёсаными и немытыми кудрями топорщились в разные стороны.