Сменялись века. Давно угасла Белая Шаманка, но звездная кровь отшельницы пробуждалась в каждом синем поколении дочерей планеты. Им всем давали имя Чаора, и все Чаоры страдали от мучительной, непонятной тоски.

И вот…

На террасе богатого дома грустила девушка. Это Чаора. Пролетевшие века изменили окраску волос и цвет нежного лица. Теперь её не отличишь от синеликих подруг. Вот только длинные волосы – это последнее, что осталось от могучей Белой Шаманки. Время стерло память о ней. Никто не ведал, что в первенце Мыслителя Корбута струилась кровь женщины с Утренней звезды, и что эта Чаора поняла причину своей нестерпимой тоски: родная планета не была её домом. И всё же дочери Мыслителя Корбута пришлось смириться и войти в ненавистную спальню. В положенный срок родилась Последняя Чаора.

Прошло восемнадцать лет. Планета ликовала. По трапу спускались звездные гости. Их было пятеро. В двоих признали женщин. Они были прекрасны и стройны, как древняя Шаманка и Первая Чаора. Последняя затерялась среди встречающей толпы. Уже несколько дней Последнюю Чаору томило необъяснимое предчувствие. Сейчас оно настойчиво напомнило ей о себе. Подчинившись внутреннему голосу, Чаора протиснулась сквозь тесные ряды эльцэтриан и выбежала далеко вперед на поле. Её длинные синие волосы рассыпались по спине и плечам, серые глаза сияли.

Звездные гости приближались. Синеликая толпа казалась им размытой, и гордую Шаманку в лице молоденькой девушки никто из них не признал. И вновь нестерпимая тоска заставила Чаору вскрикнуть. Один из Пришельцев обернулся. Кто-то далекий и скрытый в нем самом откликнулся на призыв синеликой эльцэтрианки. Он сделал шаг ей навстречу: «Бесспорно, она красива. Красива непривычной для своей родной планеты красотой, но чем-то близкой мне, явившемуся из непостижимо далекого мира». И словно отвечая его мыслям, на глазах изумленной толпы у Чаоры стали меняться цвет волос, лица, губ… Но сама Чаора умирала. Истощенный превращением организм угасал.

– Имя твое? – склонившись над поникшей девушкой, прошептал Пришелец, забыв, что она не понимает его языка.

Но девушка вдруг встрепенулась, ее ставшие алыми губы приоткрылись.

Узнав имя, Звездный гость вспомнил древнюю трагедию, когда в одной из первых экспедиций потерялась невеста его далекого предка. После безуспешных поисков девушку посчитали погибшей. Звездолет улетел.

– Чаора – Верность! – воскликнул пораженный Пришелец, поднял Чаору на руки и понес к кораблю, чтобы вернуть ей жизнь».

Так заканчивалась легенда. Кэла опустила голову. Ветер играл синими прядями её длинных волос. В сгущавшихся сумерках бледно-голубое лицо девушки казалось светлым.Вереница Чаор не затронула воображение Дарэнда. Весь следующий день его преследовала судьба самой Белой Шаманки, которая прожила на чужой планете длинные века, но нашла чем заняться и не сошла с ума от одиночества и скуки. Дарэнд размышлял:

Почему бы и ему не воспользоваться опытом древнего идола? Тогда в каждом поколении сыновей Эльцэтры рождался бы звездный мальчик. Возможно, он будет счастливее его. Возможно, он вернется на планету предков. Хорошо бы, но лично с ним это не пройдет! В Огненном мире его никто не ждет, и ему суждено завершить свои дни на чужой планете. Он никогда не вернётся! Ни как обвинитель тех, кто заточил Лейдэру на Эльцэтре, ни как изгнанник. Никогда! И всё же, если мужественная Шаманка нашла в себе силы пройти нелегкий путь до конца, он тоже выдержит и оставит свой собственный след на этой земле!

Так размышлял Дарэнд, но, глядя на Замок, он с особенным чувством сознавал, что этот величественный осколок минувшего – его родовое гнездо, из которого ему доносилось: «Пусть о тебе все забыли, пусть никто за тобой не вернется, но никому в этом мире не известно, что случится завтра, а тем более через двести лет».