В мгновение мой взгляд сосредоточился на невнятной точке впереди. Я пыталась разглядеть ее, но из-за снегопада это доставляло немалый дискомфорт и трудности. Нечто, словно приближалось, но может, просто было ошибочным видением в непогоду. И только за мгновение, больше не вызывало у меня никаких сомнений. Все ближе и четче, набирая свои очертания, это «нечто» летело ко мне навстречу, я смотрела на него и видела белокурого голубка восхитительной красоты. Откинув все недоумевающие вопросы относительно его появления и прочие мои предположения, я подумала об ином. А именно, впервые в жизни я была поражена до глубины души великолепием одинокого голубка. А размах его крыльев только добавлял неотразимого восхищения им.

Я остановилась, скорее я стояла уже некоторое время, но не отдавала себе в этом отчет, и продолжала наблюдать за необычным появлением зимним вечером в Ноттинг-Хилл. Снежинки, падали мне на лицо, но больше я не стряхивала их, давая им возможность растаять на нем. Мое сознание склонялось не одному десятку вопросов, все они были так поспешны и словно соревнуясь, бежали наперегонки друг с другом. В равной степени все без исключения они волновали меня, и сиюминутно я хотела знать ответы на все мои к этому времени уже сформировавшиеся и только еще возникающие вопросы.

«Может, ему холодно. А может, он потерялся и растерян? – подумала я. – Что же, в этом мы равны, – возникали следующие мысли. – Может, он ранен, – сквозь сознание пронесся вопрос, и мне стало жутко. Мысленно я надеялась, что с ним все в порядке».

Я смотрела на голубка и пыталась понять, что есть большей причиной моих замешательств, а также немалых впечатлений. То, что он летит на меня (и я понимала, что еще малой наносекундой он пролетит около меня, следуя в свою неизведанную даль), его же красота и грация заставили мое сердце замереть от изумления и биться еще сильнее, тем самым продлив мгновение ощутимой красоты. Всего несколько секунд, от силы минута, сполна взбудоражили мою жизнь, и этому я не могла найти должного объяснения. По ощущению они не были равны и больше походили на медленное воспроизведение пленки.

Мое ошеломление перешло все грани, и у меня окончательно захватило дыхание, когда белокурый голубок сел мне на руку. Он продолжил смотреть на меня со всевозможно присущей ему серьезностью, так, словно это было возможно, и я смотрела ему в ответ, боясь совершить малейшее движение, дабы не спугнуть своего нежданного гостя.

Снег все не прекращался, и мы оказались подвержены ему уже вдвоем.

– Здравствуй, милый, – тихонько промолвила я. – Откуда ты взялся такой красивый, – спросила я его, словно была уверенна в том, что он мне ответит.

– Пойдешь со мною домой? – обратилась я к нему, и сделала маленький шаг. Как ни странно, он остался на руке, и это не смогло не вызвать у меня ноток удивления, я думала он сразу сорвется с руки и улетит. Но он не улетел и каждый последующий мой шаг, приближал нас домой. Дорога оказалась короткой, поскольку, когда я встретила голубка, то была уже практически у дома.

Поспешно оглянувшись вокруг дома, я зашла внутрь. Следом поднялась ступеньками на третий этаж и предприняла последние рывки к скорому и желаемому теплу, поспешно ища ключи и, как всегда, не находя их.

– Порою у меня складывается впечатление, что у меня ключи не для того, чтобы открывать ими двери, но чтобы постоянно искать их в сумке, – произнесла я сама себе. – Эврика! – наконец-то я могу попасть домой.

– Мам, пап, я дома! – прокричала я, оповещая родителей о своем возвращении.

Мои родители София и Николас приехали в Лондон, но уже в воскресенье они должны были вернуться домой в Оттаву. Что касается моей старшей сестры Лесли, то она предпочла остаться дома, обещая навестить меня со временем. После свадьбы, которая состоялась не так давно, у нее оставалось все меньше и меньше времени для полноценного общения со мной. И вновь это расстояние…