– Мне бы хотелось чуть больше узнать о принцессе Лауре, которая пригласила меня на эту должность.

– Что вы хотите узнать, дорогая Халис?

Халис поставила чашку.

– К примеру, чем увлекается ее высочество, любимые занятия, – пояснила она.

Фрейлины переглянулись, сдерживая улыбку.

– Любимые занятия? – сказала одна из них с притворным удивлением и смешком в голосе, – Вероятно, щеголять в новом наряде каждые два часа.

– Распускать слухи, – подхватила другая. – Ходить на встречи с поклонниками.

– А как же вертеться перед зеркалом? – добавила третья.

Комната наполнилась смехом, девушки весело переговаривались, будто устраивая конкурс: кто нелепее представит ее высочество. Как вдруг…

– Она любит театр, – твердый и серьезный голос заставил шутниц притихнуть, – ни одной премьеры не пропускает, всех актеров и актрис знает поименно.

Все обернулись на говорившего. В дверях стояла Флюрит, монашески серьезная, спокойная как всегда и, кажется, она слышала обрывок разговора, что ей было совсем не по душе.

– Это же наша Флюрит, – с притворным дружелюбием объявила одна из девушек и пригласила ее выпить с ними чаю.

– Я пришла только чтобы познакомиться с новой фрейлиной ее высочества, – столь же строго ответила Флюрит.

Она зашла и приветливо поздоровалась с Халис. Предложила ей свою помощь в случае необходимости. Халис ответила с той же учтивостью, однако в ее манерах Флюрит уловила нотку наигранности, хотя не стала заострять на этом внимание и сделала вид, что все в полном порядке. После она пожелала всем приятного чаепития и оставила фрейлин дальше обсуждать персону принцессы за ее спиной.

Флюрит чуть ли не единственная во всем дворце являлась ярым противником сплетен и ярого осуждения каждого второго. Ее совершенно не устраивало, как все вокруг откровенно смеются, пока обсуждаемый субъект этого не видит. А постоянная болтовня фрейлин касательно принцессы и вовсе оскорбляла Флюрит. Самое ужасное по ее мнению то, что ни одна из девушек не осмелилась бы ничего подобного сказать принцессе прямо в лицо. «Для чего тогда вообще поднимать вопрос недостатков? Это не порядочно» – думала она. Флюрит, конечно, было всех легче судить о принцессе. Она ровесница последней, и хорошо знакома с ней уже много лет. Не сказать, что их отношения такие уж дружеские, однако если сравнивать с отношениями Лауры к другим фрейлинам, к сестре и королеве, то с уверенностью можно заявить, что Флюрит как никто подходит на роль подруги. Принцесса ее не ненавидела, не презирала и даже не смеялась над ней за ее спиной. А это высокая честь…

***

Завтрак в этот день проходил как обычно, то есть в отсутствие короля. Его величество подчас бывал настолько занят, что весь день ничего не ел, а если и ел, то в своем кабинете, не отрываясь от бумаг. За столом сидели королева, ее дочь – принцесса Кари и Лаура. Принц Торис не пришел. В столовой стояла полнейшая тишина. Никто из присутствующих не желал и не видел смысла говорить друг с другом.

Лаура внимательно следила за своим режимом питания, никогда не позволяла себе съесть лишнего кусочка. Ни в коем случае не ела по вечерам, а так же в четверг, по четвергам она лишь пила свежевыжатый сок. Торис не раз отзывался с осуждением о таком изнурении собственного организма, но Лаура и слушать не хотела.

Мысли Лауры как обычно были погружены в собственные заботы: «Интересно, что за спектакль покажут сегодня вечером… Сгораю от нетерпения. А ведь нужно еще послать кого-нибудь за билетами, лишь бы не вылетело из головы…». Тут ее взор совершенно случайно обратился к мачехе, сидевшей напротив, и кое-что заметил. Тишина рухнула, что было совершенно ново. Лаура вдруг абсолютно непринужденно спросила: