– Эли, ты вроде бы за водой ходила. – удивилась девочка, глядя на пустые ведра.

Элия зашла во двор, все еще пытаясь отдышаться. Она поставила ведра и отерла лоб рукой.

– Сходи лучше ты за водой, Нора, – попросила она.

– Что-то случилось?

– Нет, совсем нет. Ты сходи за водой, а с меня стирка.

Нора пожала плечами.

– Ну хорошо, только доделаю домашнее задание.

Они вместе зашагали в дом. У порога путь им сразу перекрыли двое мальчишек, которые пронзительно крича бросались друг на друга с палками на подобие мечей, носились туда-сюда громко переговаривались и смеялись.

– Анарт, Рэй, прекратите! – Нора попыталась своим приказом пересилить создаваемый ими шум, но у нее ничего не вышло.

– Отстань! – ответил старший из мальчиков, а младший показал язык. Оба продолжили шумное сражение.

Где-то надрывался от плача маленький ребенок. Элия побежала туда. Пока она меняла пеленки и укачивала малыша, на весь дом слышались угрозы Норы. Мальчишки отобрали у нее грифельную доску с домашним заданием и затеяли игру в догонялки.

– Ну погодите! Мама вернется, я ей все расскажу!

– Ябеда! Ябеда!

От шума разорвалась бы голова любого, не привыкшего к подобной обстановке. Семья, проживающая в доме на окраине, состояла из матери, трех сыновей: Анарта восьми лет, шестилетнего Рэя и годовалого Сомберта, а так же трех девочек Норы, младшей Кармели и старшей Элии. Их отец умер в период эпидемии около двух лет назад, поскольку из-за работы оказался в эпицентре развития болезни. Самого старшего сына забрали на войну. Их мать, которую звали Лолия, работала целыми днями, чтобы сводить концы с концами. Она уходила рано утром в швейную мастерскую в соседнем поселении и возвращалась затемно. Единственный выходной она целиком посвящала домашнему хозяйству, с которым дочери одни не могли справиться. Семья не бедствовала, но это давалось тяжело. Самым же тяжелым для матери было возвращаться домой, как бы странно это не звучало. Каждый вечер там ее поджидал полнейший балаган, который, впрочем, не прекращался еще с самого утра. Дети ссорились, бегали туда-сюда по лестнице, Нора кричала на братьев, те делали все, что возможно, чтобы только вывести ее из себя, Кармели заливалась слезами или присоединялась к общим спорам, мальчишки вечно отбирали ее куклу, она в отместку ломала их игрушки, Сомберт плакал в своей кроватке, поскольку его дневной режим, положенный для грудного ребенка, еще ни разу не удалось соблюсти. И ни минуты, ни секунды не было покоя. Уютное семейное гнездышко превращалось в зоопарк – его обитатели в диких зверей.

Сомберт снова заснул, наверное, привыкнув к крикам, и Элия уложила его в кроватку, а сама решила заняться стиркой. В соседней комнате на полу она обнаружила Кармели. Девочка как всегда посадила напротив свою куклу и говорила с ней, точно с живой.

– Как у Ветты дела? – с улыбкой поинтересовалась Элия.

Кармели редко отличалась общительностью, но ответила:

– Она говорит, что у нее болит голова.

С этими словами девочка прикоснулась к фарфоровой головке куклы.

– Сейчас я займусь стиркой, а после придумаю что-нибудь, чтобы унять эту бесконечную войну на пару часов, – уверила ее Элия. С первого этажа вновь донеслись возгласы:

– Это мое!

– Нет, не твое! Отдай!

Элия стала собирать вещи для стирки в большую плетеную корзину, которую принесла. Корзина наполнилась одеждой и постельным бельем, так же нужно было выстирать детские пеленки.

– Кармели, ты присмотри за Сомбертом, пока я буду стирать. Если он проснется, его нужно будет покормить.

– Хорошо.

Кармели встала и собралась идти в соседнюю комнату к маленькому брату, но тут Элия случайно обнаружила среди кучи разбросанных вещей красивую книгу.