С «исключительно мощным вооружением» тоже возникли серьезные проблемы. Изначально И-301 планировали оснастить 23-мм пушкой конструкторов Якова Таубина и Михаила Бабурина. Последняя была сконструирована на основе не пошедшего в серию автоматического пехотного гранатомета АГ-ТБ, созданного в 1933–1938 годах. в ОКБ-16, которое и возглавлял молодой инженер-самоучка Таубин. Орудие, предназначенное для установки в развале цилиндров V-образных двигателей, получила обозначение МП-3 (мотор-пушка). Для гашения мощной отдачи в ней была использована схема автоматики с длинным откатом ствола, что привело к низкой скорострельности – 300 выстрелов в минуту. Питание снарядами осуществлялось из сложного по конструкции и громоздкого механизированного квадратного магазина вместимостью 81 штука.

В дальнейшем, чтобы увеличить скорострельность, конструкторам пришлось уменьшить ход ствола, придя к схеме короткого отката, а также установить более жесткую возвратную пружину, благодаря которой затвор приходил в переднее положение с большей скоростью. Благодаря этим мерам, а также лучшей отладке удалось добиться скорострельности в 600–610 выстрелов в минуту. В окончательном виде, получившем название МП-6 (она же ПТБ-23), был добавлен рычажный ускоритель затворного узла для сохранения хода затвора на прежнюю длину и гидравлический буфер отката вместо пружинного.

Изучение аэродинамики ЛаГГ-3 в НИИ ВВС

В октябре 1940 года пушка МП-6 поступила на наземные полигонные испытания в НИИ авиационного вооружения ВВС РККА. Затем начались стрельбы в воздухе, причем одно из орудий даже установили на купленный в Германии Bf-11 °C. Темп стрельбы составил 581–627 выстрелов в минуту, а начальная скорость снаряда – 873 м/с. Главным недостатком в целом годного орудия стала огромная отдача.

Тем не менее, не дожидаясь результатов испытаний, как это было и с истребителями, Комитет обороны (а фактически лично Сталин) 16 ноября 1940 года приказал принять МП-6 на вооружение и развернуть серийное производство на заводе № 2 в Коврове и заводе № 66 в Туле. На 1941 год был установлен план в 7550 орудий. Причина такого успеха Таубина была проста: он, как и Яковлев, очень нравился Сталину. Последний вообще очень любил «инженеров-самоучек» и «ученых-самоучек» вроде Трофима Лысенко, малообразованных, зачастую даже полуграмотных, но зато имевших большие амбиции и воспринимавших Иосифа Виссарионовича практически как родного отца. Психологически это было понятно, ведь сам вождь, как и Чапаев, «академиев не проходил», даже духовную семинарию не смог окончить, что не мешало ему быть «мудрейшим из мудрых» в мире. Сталин тянулся к этим питомцам, пусть не очень умным, зато преданным и обожавшим его и так приятно выглядевшими на фоне его непутевых родных сыновей… Да и вообще, все это выглядело по-большевистски: сын рабочих, которому новая власть дала «зеленый свет», изобретает пушку лучше, чем избалованные конструкторы-аристократы у капиталистов! То же самое происходило, к примеру, в полевой артиллерии, где еще одному «гению», Василию Грабину, удавалось вопреки всем возражениям военных пропихивать в серию свои, мягко говоря, своеобразные орудия.

Но в данном случае «сын» своего «отца», можно сказать, обманул и даже подставил. МП-6 принималась на вооружение с магазинным питанием, хотя с самого начала было понятно, что для самолета, особенно истребителя, необходимо ленточное питание. К 27 декабря 1940 года был готов к испытаниям новый штурмовик БШ-2 (будущий Ил-2), а с 10 по 22 января состоялись сравнительные испытания пушек ТКБ-201 (ВЯ-23) и МП-6 с ленточным питанием на двух самолетах. Однако пушка Таубина проиграла конкуренцию из-за значительно большей отдачи. В ходе дальнейших исследований и разбирательства выяснилось, что ОКБ-16 с целью «продавить» свое изделие на вооружение предоставило заведомо ложные данные об усилии отдачи. В то время как Таубин обещал отдачу в 2200 кг, в реальности она оказалась около 5000–5200 кг, т. е. более чем в 2 раза больше. В дальнейшем, после доработки гидротормоза, усилие удалось сократить до 3500–3800 кг, но и это было намного больше обещанного.