сыпучие со метелью.

Повернувшись на север, молвили:

– Мать Сыра-Земля! Уйми ты ветры полуночные с тучами, сдержи морозы с

метелями.

В это день женщины гадали по приметам о будущем. Воины, отложив оружие и

положив на голову кусок дёрна, присягали Матери Сыра-Земле, обязуясь защищать её от

врагов.

Молодая супружеская пара, получив благословление жреца Велеса, выходила в

поле, ложилась на Мать Сыру-Землю и зачинала детей.

В Велегоше этой чести удостоилась молодая Забава с мужем Ярой. Шествие во

главе со жрецом Велеса покинуло стены города, встало плотной стеной подле поля с

озимыми. Забава с распущенными волосами, облачённая в новую холщёвую рубашку,

расшитую цветными нитями, ту самую над которой она трудилась в доме княжны

Любавы, рука об руку со своим мужем Ярой взошли на поле.

Заваба скинула с себя рубашку на глазах у бодричей, стоявших от мала до велика

подле поля, ибо священное соитие не считалось сладострастием, а – честью перед

богиней. Яр расстелил шкуру волка на озимых, скинул порты и привлёк к себе жену.

Набежавший ветерок разметал медовые волосы молодухи…

Ладомира, стоявшая подле главной жрицы храма Матери Сыра-Земли,

залюбовалась соитием Забавы и Яра. Затем её охватило волнение и истома – внизу

живота пульсировало. По рассказам девок послушница знала – это неразделённое

желание с мужчиной. Перед глазами отчётливо встал образ Лесьяра…

Когда соитие молодых супругов вошло в завершающую стадию, Ладомира ощутила

позади себя жаркое дыхание. Она слегка обернулась… «Лесьяр! – подобно удару молнии

сознала она. – Лесьяр! Искушает меня на священном празднике!»

Но гнев Ладомиры угас, так и не разгоревшись. В глубине души она жалела, что не

может взойти на поле с озимыми вместе с охотником и отдаться ему прилюдно на правах

жены.

Наконец молодые супруги, завершив священное действо любви, покинули поле.

Бодричи приветствовали их восторженными криками.

Лесьяр, воспользовавшись всеобщим религиозным порывом, прильнул к уху

Ладомиры.

– Буду ждать тебя в своей хижине, как стемнеет…

Девушка в страхе отпрянула, оглянулась на жриц и послушниц – они, объятые

восторгом, возносили хвалу молодым и великой богине.

…Настал черёд главной жрицы культа Матери Сыра-Земли. Она взошла на поле с

озимыми и окропила его сурицей из священной храмовой чаши. Затем бодричи

бесконечным потоком переместились на невозделанное поле, ожидавшее своего часа.

Главная жрица окропила сурицей и его. Бодричи, приготовив специальные мешочки,

которые носили на шее в течение всего последующего года, собирали в них горстями

освящённую землю.

Намедни жрицы храма Матери Сырой-Земли с помощью послушниц возвели на

одном из полей обережный круг из камней и установили внутри него каменный алтарь.

На каменном алтаре устанавливался факел, который поджигался священным огнём,

добытым трением. Возле алтаря слева и справа ставили две чаши, наполненные

родниковой водой. Сначала бралась чаша, стоящая слева, подносилась ко лбу, и главная

жрица просила у Матери Сыра-Земли благословления. После чего она произносила:

– Боль-хвороба из чужого короба, откуда пришла, туда и пошла! Кто тебя послал,

тот по тебе заскучал! Тебя заклинаю, обратно отсылаю за синие реки, за высокие горы,

туда, где тебя не найдут заговоры. Вернись к пославшему, горя не знавшему. С ним

оставайся и не возвращайся.

То же самое действо жрица проделывала с правой чашей. Затем жрицы входили по

очереди в обережный круг, вставали подле алтаря, возводили руки к небу и поизносили в

едином религиозном порыве молитву. Послушницы, стоя вне круга, вторили:

– Ай же ты еси, Мать Сыра-Земля,

Земля родная, кормилица наша щедрая!