– Да, – подтвердил хитрый Комер-сан. – Нехорошо. Цензурой пахнет.

– Как же народу без слухов жить? – Недоумевал Зуб. – Ты, Яром, думай, что мелешь!

– Никто ничего запрещать не будет. – Хмыкнул Седобород. – Да и невозможно сие. Запретим, они как плесень по углам, тайно плодиться начнут. Тут то беды не миновать!

Лад решил – придёт время, напомнит Ярому Живодёру Вырвиглаз про идею спалить редакцию газеты. Ох, напомнит! Так, что вовек мысли такие в голове воеводы не появятся!

– Вот что, – Седобород вернул всех к действительности. – Видится мне, что-то грядёт в будущем. Что – не разумею. Туманом скрыто. Не к добру такое… Надобно нам штаб создать.

Огорошил тут дед!

Задумались все. Не сказано ничего тревожного, и не разобрались вроде, что к чему, какая такая картинка Седобороду чудится, а он видишь, что задумал – ШТАБ!

– Из посольств наших, что в землях дальних, – закряхтел Зуб, – смутные вести идут. Надо бы нам пригласить в Посад людей сведущих в делах политических. Да, созовём саммит.

Лад глаза округлил. Феминистки сплюнули.

– Хорошо. – Комер-сан подпёр щёки ладонями. – Людей надо звать из ведомств иностранных дел. Во многих странах верховная должность выборная. Неизвестно, кто её сейчас занимает, – умный, или клоун какой. А профессионалы из ведомств при службе всегда. С ними надо разговоры вести.

Заскучал Лад. О чём старейшины говорят? Что за саммит? Кто такой клоун? Эх, податься бы сейчас на заимку, да сплюнуть в болото!

– От ЗАО просит совет Посадский весть в страну за Звёздными туманами отправить. Пускай Макди подсобит, чем сможет. Ум у него всегда острым был. – Обратился Седобород к М. Уолту.

Тот улыбнулся уголками губ. Понял, значит, о чём речь.

– Теперь о штабе. – Взял слово Комер-сан. – Начальником назначается Наковальня. И не спорь, Мечплугович! Лучше тебя на должность такую не найти. М. Уолт поможет тебе в плане стратегии. Купцов бовусских попросим отрядить в штаб человек пять. Педантичность и рассудительность в делах штабных вещь необходимая. Бовуссцы знатные ни тем, ни другим не обижены. Мы с Седобородом в качестве советников при тебе будем. Так решил Совет Посада. Зуб тому свидетель.

Зуб встал, оглядел всех присутствующих.

– Верно. Давно так решили. Пришло время. Много вопросов у вас. На все не найдутся ответы… Одно скажу. Злое время грядёт. Время не битвы одной, в коей когда-то верх одержали. Время не похода дальнего, положившего начало дипломатии Посадской. – Витиевато иногда говорил Зуб. На собраниях совета в сон мог вогнать. – Время пришло масштабной войны. Всё о том говорит. И, как это ни странно, исход ёё будет решён не на поле битвы.

Притихли бовуссцы. Хундустанцы языками цокали, что выдавало волнение огромное. М. Уолт с непроницаемым лицом смотрел куда-то в угол. Даже Яром притих, обсуждая что-то шепотом с Пустолобом. Гоблин Сэр Тумак, обняв бочонок, спал. Сон его был тихим – без храпа.

Лад поддел локтём. Гоблин хмыкнул во сне. Не проснулся.

Сколько молчание хранили, обдумывая услышанное, – не известно. Только ночь миновала уже. Петухи зорьку встречали.

С первыми лучами солнышка разошлись все.

Остались Донд с феминистками, Лад, да гоблин, коего никто разбудить не решился.

Седобород собрал на столе завтрак простенький – молоко из погреба, хлеб душистый, кусок вепрятины копчёной, да мёд с диких бортей.

Ели быстро, насыщая живот, а умом переваривали ночные размышления.

– Вот что, Лад, – заговорил Седобород, когда крынка молока опустела, а крошки со стола сметены были на угли серые. – При штабе возглавишь иностранный отдел. Дело такое тебе знакомо. Не перечь! Донд тебе в помощники отряжается. Сэр Тумак тоже, куда без него! Они, – указал дед на феминисток, – при тебе будут охраной, караулом, или ещё чем, коли захочешь.