За мной увязался слегка небритый молодой брюнет худого телосложения, в потёртых кроссовках и в чистенькой, хотя и, видать, много раз стиранной ветровке. Я уже имел с ним дело, знал, что дальше будет, и рассчитывал как раз именно на это.

Он подошёл ко мне.

– Я дико извиняюсь, – начал он, умело краснея и изображая крайнюю степень неуверенности, – у меня здесь украли бумажник. Нет денег даже на электричку, чтобы до дома доехать. Помогите, пожалуйста, мне всего тридцать восемь рублей не хватает на билет. Сумма смешная: и вам необременительная, и мне сильно поможет. Не откажите, – я в отчаянии… – он опустил взгляд куда-то ниже каблуков моих туфель.

Как я и ожидал, он не вспомнил ни меня, ни то, что уже подходил ко мне с этой просьбой неделю назад. Почему я так привлекал его внимание для реализации его плана? Наверное, дело было в том, что мы были весьма друг на друга похожи. Рост, телосложение, я даже заметил, что походки у нас были одинаковыми. Иногда парадоксально чужие люди походят друг на друга больше, чем однояйцевые близнецы. Я так даже однажды поздоровался с одним мужиком в аэропорту, приняв его за друга детства, которого не видел года три. И только после его недоумённого взгляда и первых слов уловил некоторые личностные отличия. Это природное обстоятельство сейчас составляло цель моего визита в торговый центр.

Я некоторое время разглядывал его с нарастающим сочувствием во взоре.

– Друг, – сказал я ему, – понимаю твои проблемы и могу дать тебе пятьсот рублей, если проработаешь сегодня курьером.

– Куда ехать? – он обрадовался.

Я назвал адрес.

– Далеко, – ответил он, – с проездом – семьсот рублей надо.

– Дорого, – сказал я, – шестьсот пятьдесят, – на метро хватит, а иначе – сам отвезу.

– А что надо везти? – спросил он.

– Так себе, ерунду, – я открыл тот самый коричневый чемоданчик, в котором загодя поменял содержимое. Сейчас в злополучном чемоданчике лежал обыкновенный офисный мусор, – листочки с какими-то таблицами.

Он поинтересовался, кто придёт за посылкой.

Я вручил ему адрес и сказал, что чемоданчик просто надо отдать тому, кто его спросит в двадцать один ноль ноль в обмен на шестьсот пятьдесят рублей.

– Семьсот! – упёрся он. – И пятьдесят сейчас на проезд в метро…

Я изобразил кислую мину, но согласился и протянул ему пятьдесят рублей. Потом я достал при нём телефон и, сделав вид, что дозвонился до нужного человека, объявил: приедет парень, передаст бумаги в обмен на шестьсот пятьдесят рублей.

Так мой «курьер» поехал на место с чемоданчиком.

Когда он скрылся по направлению к станции метро, я, подождав определённое время, нанял такси и поехал по названному адресу.

Не скрою, этот маршрут я уже проделывал в опытном порядке несколько раз на собственном «Мерседесе» в течение трёх дней, и я с точностью до двух минут знал время в пути с учётом всех пробок и светофоров. Задача состояла прибыть на место ровно в двадцать один ноль ноль, чтобы потом действовать по обстоятельствам.

Такси довезло меня на соседнюю улицу, и я, расплатившись, пошёл пешком на место. Я рассчитывал издалека посмотреть на момент передачи. Важно было узнать, кто придёт за посылкой. И, если всё будет в порядке, мне предстояло вовремя вмешаться в процесс, чтобы передать этому человеку банковские карточки, которые я принёс в другом чемоданчике.

Место передачи просматривалось весьма плохо. С одной стороны его скрывала глухая стена пятиэтажного дома, с другой стороны – кусты, бурно разросшиеся за оградой детского садика. С третьей стороны сквозь домовую арку виднелся автомобильный выезд из внутреннего двора, и выступающая часть арки тоже ограничивала видимость. Единственный подход к месту со стороны проезжей улицы напоминал узкую извилистую трубу, по которой редко сновали пешеходы, предпочитая заходить в дом со стороны не проезжей, а другой парадной арки.