Тут же появилась и другая проблема. Через несколько дней Ника заметила, что у дома Александра постоянно крутится одна и та же машина. Кажется, дом находился под наблюдением, и Ника не знала, как это понимать.

Она вдруг вспомнила покушения на брата, и ей стало совсем не по себе. Как она могла забыть, что на Земле своя игра еще не закончена? Тот, кто увидит ее, наверняка поймет, что Джейк Коллинз вовсе не погиб! А ведь Корнел хотел расследовать все по возвращению инкогнито, чтобы понять, кому перешел дорогу.

Находиться дальше в загородном доме стало неуютно. Ника не могла выйти наружу одна — за ней по пятам следовала Инесса. Она то пыталась вытащить ее на прием к врачу, то навязывала свою помощь, то заставляла Нику есть полезную пищу и пить витамины, то снова начинала тему про мужа. Беременной жене Александра сложно было что-то доказать.

В довершении всего Ника поняла, что весь мир действительно относится к ней как к покойнице. От этого сравнения ее передернуло. И в памяти вдруг встало лицо женщины, которую она много лет называла матерью. Неужели она тоже думает, что приемная дочь погибла? Несмотря на все разногласия в прошлом, Ника была благодарна за то, что когда-то ее взяли в семью, подарив тепло и заботу. Ей уж точно можно довериться, заодно успокоить. И там, в старом доме, никто ее не найдет.

Нужно уехать хотя бы на несколько дней, чтобы отвести подозрения от дома Соколова и не дать повода незнакомцам усомниться в том, что ни ее, ни Джейка Коллинза больше нет в живых. Причем не сообщать Инессе, куда она направляется, иначе та ее никуда не отпустит, отыскав сотни аргументов. Потом, когда все успокоится, она вернется обратно.

Осталось дождаться подходящего момента и незаметно покинуть дом Александра. А затем можно тихо приехать в свою прежнюю квартиру, чтобы решать другие проблемы и искать способ возвратиться в Винкрос.

***

Винкрос, Арниан

Они молча вышли из кареты, ступили на заснеженную аллею, что вела к парадному входу в королевский дворец.

Здание сверкало в вечерних сумерках. Окна светились, создавая впечатление, что все строение охвачено волшебным светом. Звезды, одна за другой вспыхивающие на темно-фиолетовом небе, дополняли зрительную иллюзию.

Но, в отличие от охающей Брины, Корнелу сейчас было не до красоты.

Раздевшись, они вошли в огромный зал; там в сиянии голубовато-белых свечей искрами мерцали драгоценности придворных дам. Музыка звучала фоном и не мешала собравшимся вести светские беседы. Все ждали появления короля, которому предстояло открыть вечер.

Ожидание оказалось не слишком долгим — вскоре из других дверей появился Стайген. Толпа быстро расступилась, освободив центр зала.

Король в серебристо-черной одежде, с блестящим, украшенным россыпью драгоценных камней медальоном на шее, вышел, чтобы одарить улыбкой всех присутствующих аристократов. Статный, широкоплечий, он сразу выделялся из разноцветной толпы.

Стайген, не мешкая, произнес краткую вступительную речь, а затем открыл бал с шикарной брюнеткой, исполнив с ней непродолжительный танец, после чего проводил ее к компании придворных дам. Бал начался.

Корнел не успел подойти к королю, как Брина выдернула его в центр зала, закружив в танце, наподобие земного вальса. Корнел лишь успел встретиться со Стайгеном взглядами, заметив, что король уже ведет в танце другую аристократку. Корнел дернулся было к нему, чтобы высказать недовольство, но Брина не дала ему отвлечься, обняв за плечи и заставляя смотреть на нее.

После нескольких танцев Корнелу все же удалось ретироваться, оставив Брину одну. Он увидел, что Стайген беседует с Рианом, поэтому, не задумываясь, подошел к ним: