– Впечатляюще, – кивнул Волков. – И что произошло с оригинальным сознанием? Оно было… стёрто?

– Нет, – ответил профессор Савельев. – В этом и заключается революционность нашего подхода. Мы не переносим сознание в привычном понимании этого слова – мы создаём его точную квантовую копию, которая затем интегрируется в новое тело. Оригинальное сознание остаётся нетронутым.

– То есть, фактически, вы создаёте идентичного двойника? – уточнил генерал Кузнецов. – С теми же знаниями, опытом, воспоминаниями?

– Изначально – да, – подтвердила Людмила. – Но с момента разделения начинается дивергенция – расхождение личностей. Новые впечатления, эмоции, решения формируют уникальный опыт, и со временем две версии одного человека становятся всё более различными.

Генерал задумчиво постукивал пальцами по столу.

– И насколько быстро происходит эта… дивергенция?

Артём заметил заинтересованность военного и понял, куда ведёт этот вопрос. Если расхождение происходит медленно, технология могла бы использоваться для создания множества идентичных оперативников с одинаковыми навыками и знаниями – идеальных солдат, шпионов, диверсантов.

– Это зависит от многих факторов, – осторожно ответила Людмила. – Интенсивности новых впечатлений, эмоциональной нагрузки, социального окружения.

– В моём случае, – вмешался Артём, чувствуя необходимость направить разговор в более конструктивное русло, – различия стали заметны практически сразу. Это не удивительно, учитывая уникальность ситуации – мало какой опыт может сравниться с пробуждением в новом теле и осознанием себя как копии.

– И где же сейчас ваш… двойник? – спросил Волков, с любопытством оглядываясь по сторонам, словно ожидал увидеть второго Артёма где-то в углу зала.

– Он находится в лаборатории B-7, проходит финальную серию тестов перед пресс-конференцией, – ответил профессор Савельев. – Вы сможете с ним познакомиться чуть позже.

Генерал Кузнецов наклонился вперёд, его глаза сузились.

– В предварительном отчёте, который я получил, упоминаются некие «аномальные результаты» эксперимента. Не могли бы вы уточнить, о чём идёт речь?

Артём и профессор Савельев обменялись быстрыми взглядами. Момент истины настал раньше, чем они ожидали.

– Да, действительно, – начал профессор, тщательно подбирая слова. – Мы наблюдаем интересный эффект оптимизации нейронных связей в новом теле. Клон демонстрирует значительно улучшенные когнитивные способности – более быструю обработку информации, ускоренное обучение, улучшенную память.

– Насколько значительно улучшенные? – настаивал генерал.

– В среднем на 40-50% выше стандартных человеческих показателей, – ответила Людмила, придерживаясь плана и не упоминая о более экстраординарных способностях Феникса.

Волков выглядел впечатлённым.

– Это потрясающе! Если технология позволяет не только продлевать жизнь, но и улучшать когнитивные функции, её потенциальные применения становятся ещё шире.

– И при этом ещё более опасными, – заметила представитель Совета безопасности. – Мы должны тщательно продумать правовые и этические рамки использования такой технологии.

– Безусловно, – согласился профессор Савельев. – Именно поэтому мы рекомендуем продолжить исследования под строгим научным контролем, прежде чем говорить о широком внедрении.

Генерал Кузнецов, казалось, был погружён в свои мысли. Затем он внезапно поднял взгляд на Артёма.

– Что вы думаете о своём двойнике, полковник? Как человек, лучше всех знающий оригинал, заметили ли вы какие-либо тревожные изменения в его поведении или мышлении?

Артём тщательно обдумал ответ. Он не мог открыто солгать – это было бы слишком рискованно, учитывая уровень доступа генерала к информации. Но и полная правда о сверхъестественных способностях Феникса могла привести к нежелательным последствиям.