Патрик потел и мял в руках шляпу. Шелл охватило дикое желание вырвать у жениха эту шляпу, повыдёргивать из неё перья и водрузить этот перьевой хлам ему на голову. Еле сдерживая себя, она отвернулась к окну. Нарочно зевнула.

– Мистер Патрик Пэнн, Ваши пересуды наводят на меня сон.

Изобличающий взгляд матери Шейлы грозил наказанием после ухода гостя.

– Давайте поговорим на другую тему, милая Шелли.

От слова «милая» Шейлу скривило, но девушка развернулась от окна с умело натянутой улыбочкой.

– Какие новости бродят по Филадельфии? – спасала разговор Нора.

– Из Нью-Йорка к нам едут на гастроли прекрасные артисты разных жанров, в том числе оперные певцы, – поведал Уильям Пэнн.

– В самом деле? – ахнула миссис Клинджел, будто действительно впервые слышит такое сообщение.

«Вот в кого я такая притворщица», – поняла в кого у неё природный дар лгать Шейла.

Хозяйка дома пригласила всех к столу.

Уильям Пэнн за столом повёл беседы об укреплении семьи.

– Зачем следовать старым традициям и ждать свадьбы длительное время? – говорил он, – Может, стоит назначить главное событие для новой семьи на ближайший месяц?

Родители Шейлы были согласны.

– Прекрасно! Мы достигли консенсуса! – потирал руки губернатор.

Зардевшийся от радости Патрик поглядывал на невесту и не видел того же смятения чувств, не видел заинтересованности в глазах, но эту холодность он списывал на хорошее воспитание, ведь его избранница настоящая, сдержанная леди.

Задумчивая младшая сестра, опустив скромно голову, казалось, сосредоточенно изучает содержимое чашки. Шелли усмехнулась: «Чаинки считает».

Патрик достал из нагрудного кармана две серьги, перевязанные алой ленточкой, протянул невесте.

– А пока хочу подарить Вам эту безделицу, – проговорил парень.

– Голубые корунды! – восторженно вскричала жена генерала.

Но Шейла не спешила брать подарок. Она, будто окаменела.

– Да, сапфиры очень эффектно подчеркнут голубизну глаз Шейлы, – с улыбкой поддакивал мистер Клинджел, и незаметно толкнул локоть старшей дочери, чтобы та брала презент.

Мать невесты умиротворённо тихо смеялась, наклонив голову на бок.

– Стоит ли так спешить? – испугалась Шейла.

Преувеличенно бодрым голосом Колин успокаивал присутствующих:

– Боязнь девушки можно объяснить: нелегко создавать новую семью.

Родители стали обсуждать детали будущего праздника, назначать дату. И Шейла смирилась с неизбежным. В ней заработала творческая жилка: фантазия рисовала ей подвенечный наряд.

Миссис Пэнн шепнула сыну:

– Убери шоры с глаз, эта девица не любит тебя.

– Я это вижу, – раздражённо шептал Патрик в ответ, – Ничего страшного. Она подходит мне, потому что нравится.

Уильям Пэнн шепнул-заметил жене:

– Сарказм здесь неуместен, впору плакать.

Когда гости ушли, Шейла заявила отцу, что хочет ехать за покупками в большой город.

Глава семейства не понимал дочь:

– Зачем ехать так далеко? Барахла на рынке предостаточно.

– Папа, ты хочешь, чтобы твоя дочь оделась к свадьбе на нашем городском Итальянском базаре? – замахала руками избалованная Шейла.

– А чем плох рынок Филли?

– Колин, и ты уже, как все, уменьшаешь название города, – ворчала Нора.

Старшая дочь доказывала свою правоту:

– Да Итальянский рынок захламлён вещами, которые шьют сами итальянцы, а не мастера из Франции!

– Какая разница? – не понимал очевидного отец.

– О! Разве мужчинам дано понять нас? – закатила глаза дочь, – Даже Мита Маркхэм одевается в других городах, а я чем хуже?

– Хорошо, ты поедешь за свадебными аксессуарами куда захочешь, и не потому, что я плохой квакер, гоняющийся за модой, а потому, что я – любящий отец.

Мать, нежно положив руку на спину старшей дочери, спрашивала её: