Как и каждый ребёнок, должный быть любимым и желанным (что, к сожалению, не всегда встречается), Леонид рос в примерной семье, окружённый заботой и любовью, родительским теплом. Родители были законопослушными гражданами и добросовестно исполняли предписанное сверху, разумеется, далеко не всегда согласные с деятельностью правителей, что часто выражалось, когда дело касалось внутренних проблем страны, положения соотечественников.

И сейчас перед Леонидом, упреждая его размышления последних восьми месяцев, но явно указывающих, что те настроения, которыми наполнились его сердце и голова, вызваны были не только изучением трудов прозорливых писателей и общественных деятелей (они поддержали его воззрения, которые он пока не мог выразить словами, помогли систематизировать, упорядочить благие намерения, мотивирующие его действия, от которых он испытывал удовлетворение и получал благодарность от тех, на кого эти действия были направлены, и сформировать убеждения, которыми он собирался руководствоваться в будущем), но что они с самого рождения неизменно сопутствовали на проходимой им, проторяемой лично им тропе жизни, почти бездумно, но явственно и несгибаемо, под напором светлых, сердечных стремлений, всплыло детское воспоминание, впервые заставившее остановиться, отойти от утех мира детских представлений, его не тронутого до сей поры личного счастья и обратить внимание на то мир, другой, полный проблем и противоречий, криков и угроз, задуматься. И не найти ответа.

Помнится, в тот день в вечернем выпуске новостей президент напоминал о необходимости получения всеми военнослужащими квартир. В памяти рассеянным сигналом прозвучали кем-то сказанные слова о выходе военнослужащих на пенсию в сорок пять лет. И вот теперь пришло размышление. А состояло оно в следующем: «Раз что-то существует, значит, оно необходимо, а иначе, зачем?.. Если это что-то необходимо, значит, оно важно; если всё существующее важно, значит, всё это равно друг другу. Так если существует множество самых разных профессий, значит, каждая занимается тем, на что рассчитана, значит, она необходима и имеет такое же важное значение, как и другие профессии, предназначенные для того или иного вида деятельности, а иначе, зачем?.. Тогда почему, раз каждая профессия одинаково важна для человека и относительно важна для той или иной сферы деятельности, наибольшее внимание и количество привилегий уделяется военной службе?»

Это сейчас, когда она раскрылась со всех сторон и как бы не защищал её человек, как бы и сам Леонид не выискивал в ней плюсы, чтобы, сопоставив их с минусами, быть объективным перед самим собой, положительного в службе не нашёл ничего. Ничего из того, чем так славится армия и гордятся ей те, кто является её частью, или те, кто использует её по назначению.

Зато уже в малом возрасте возникло непонимание того мира за пределами детских мечтаний, воображения; мира несвободного, следующего своим определённым законам, настолько определённым, насколько и переменчивым, свободного на словах – на деле же мира иерархии и неравенства, подчинения или наказания. И на вопрос: «Почему же так?» – следовал один и тот же непонятный ответ из незамысловатых слов: «Так надо. Армия важна. А как иначе?..» Никто не мог молоденькому уму объяснить, почему армия важнее медицины, образования, сельского хозяйства, строительства. Если бы мальчика спросили, какое дело самое важное, он бы без запинки отчитался: «Повар – он кормит людей; врач – он лечит людей; строитель – людям нужно где-то жить; ну, а время будет – можно и поучиться чему-нибудь». В то время как армия неизменно ассоциировалась с войной – неразделимые понятия – а война – это страдания. Обязательно и неумолимо.