Культ ненависти: Гитлер. Как Европа создала дьявола Алекс Мореарти

Вспомните затхлый воздух школьных классов, монотонные голоса учителей, что вбивали в наши юные, доверчивые умы «неоспоримые» факты. Нам всем, словно заученную молитву, твердили одну и ту же историю: Вторая Мировая война, этот кровавый водоворот, поглотивший десятки миллионов жизней, была развязана одним человеком – Адольфом Гитлером. Его имя, словно клеймо, выжжено на страницах учебников как символ абсолютного зла, как первопричина величайшей трагедии XX века. Это звучало так просто, так пугающе однозначно, не правда ли? Психологи называют это «эффектом якоря» – первая полученная информация становится точкой отсчета, с которой потом сравнивается все остальное, и сместить этот якорь невероятно трудно.

И для чего же, согласно этой версии, этот австрийский ефрейтор с неудавшейся карьерой художника затеял столь чудовищное предприятие? Официальная версия, та, что скармливали нам ложками, гласила: его снедала ненасытная жажда власти, безумная мечта о тотальном господстве. Он жаждал поставить на колени всю Европу, а затем, сокрушив исполинский Советский Союз, воздвигнуть на костях миллионов тысячелетнюю империю – Третий Рейх. Представьте себе этот колоссальный монумент безумию, выстроенный на идее расового превосходства, где арийская нация, «избранные», должны были править миром. А что же остальные? О, для них была уготована иная судьба. В этой кошмарной утопии не было места евреям – их ждало методичное, хладнокровное уничтожение, Холокост, само слово от которого леденит кровь. Все же прочие народы, которым «не посчастливилось» родиться арийцами, – славяне, цыгане и многие другие – должны были превратиться в бесправных рабов, в «унтерменшей», недочеловеков, чей удел – лишь обслуживать своих белокурых господ. Это была мечта, пропитанная кровью и ненавистью, план, от которого содрогнулся бы сам дьявол.

И ведь история знала подобные прецеденты, не так ли? Эта модель рабства, эта философия dehumanization – лишения человека его человеческой сущности – не была изобретением нацистов. Вспомните, как всего несколькими десятилетиями ранее «цивилизованные» европейские державы, словно хищники, терзающие добычу, делили между собой богатый и беззащитный Африканский континент. На Берлинской конференции 1884-1885 годов, под предлогом борьбы с работорговлей и несения «бремени белого человека», они чертили границы прямо по живому, разрезая племена и народы, превращая миллионы африканцев в рабочую силу на плантациях и рудниках своих колоний. Их жизни, их культура, их будущее – все было брошено на алтарь европейской жадности и имперских амбиций. Разве не та же самая психология превосходства, не то же самое холодное презрение к «другим» двигало колонизаторами, что и нацистскими идеологами? Отличие было лишь в масштабах и методах, но корень зла – убежденность в своем праве распоряжаться чужими судьбами – оставался тем же.

Но вся эта официальная, такая удобная и понятная картина – Гитлер-маньяк, жаждущий мирового господства, его расистские теории, даже жуткие параллели с колониализмом – все это, поверьте мне, лишь тончайший слой инея на вершине гигантского, ледяного айсберга, чье основание скрыто в темных, мутных водах истории. То, что нам позволили увидеть, – это лишь крошечная, ослепительно белая снежинка, призванная скрыть истинные, титанические размеры подводной глыбы. Ее холодное дыхание ощущается даже сквозь десятилетия, если знать, куда смотреть.

Истинные же пружины, запустившие механизм самой разрушительной войны в истории человечества, мотивы, которые скрываются за фигурой фюрера, – о них большинство из вас, увы, не имеет ни малейшего представления. Правда была тщательно погребена под тоннами пропаганды, под обломками разрушенных городов и под могильными плитами миллионов. Ее скрывали десятилетиями, переписывая историю так, чтобы она служила интересам победителей и тех, кто всегда остается в тени.

Готовы ли вы услышать то, что от вас так долго и старательно прятали? Что, если я скажу вам: Адольф Гитлер, этот демон во плоти, был не столько самостоятельной фигурой, сколько искусно управляемой марионеткой? Марионеткой, чьи нити крепко держали в своих руках невидимые кукловоды из самых респектабельных кабинетов Лондона, Парижа и Нью-Йорка. Представьте себе эту картину: в тени роскошных банковских хранилищ, в тиши аристократических клубов, где решались судьбы мира за бокалом дорогого коньяка, группа влиятельнейших европейских и американских финансистов, настоящих миллиардеров своего времени, сделала самую чудовищную ставку в истории. Они увидели в набирающем силу нацизме и его агрессивных планах не угрозу, а уникальную возможность. Возможность баснословно заработать на грядущей войне, поставляя оружие обеим сторонам, финансируя перевооружение Германии в обход Версальского договора (вспомните хотя бы кредиты американских банков или тайные сделки британских промышленников). А главное – возможность использовать Гитлера как таран, как «ледокол революции», чтобы сокрушить их главного идеологического и экономического противника – Советский Союз, эту пугающую красную империю, раскинувшуюся на одной шестой части суши. Поделить его несметные ресурсы, уничтожить саму идею коммунизма, которая так страшила западный капиталистический мир после революции 1917 года и последовавшей за ней волны страха перед «красной угрозой». Гитлер был их инструментом, их проектом, который, как они рассчитывали, сделает за них всю грязную работу.

Почему же об этом молчат школьные учебники по всему миру? Почему ни один учитель истории не решается рассказать вам эту, другую версию событий? Ответ, мой дорогой читатель, циничен и прост: потому что власть имущим не нужны умные, критически мыслящие граждане. Им не нужно, чтобы вы задавали неудобные вопросы, чтобы вы сомневались в официальных нарративах, чтобы вы видели скрытые механизмы управления миром. Знание – это сила, а сила народу не нужна. Им нужно стадо, покорное и легко управляемое.

Ибо такова вековая, неизменная мудрость тиранов и манипуляторов всех мастей: чем темнее сознание масс, чем ограниченнее их кругозор, чем сильнее их вера в навязанные догмы, тем проще ими управлять. Пастухам всегда удобнее иметь дело с послушными, не задающими лишних вопросов овцами. И история XX века, как вы скоро убедитесь, – ярчайшее тому подтверждение.

Если искать тот самый первый, едва уловимый толчок, ту микроскопическую искру, что спустя десятилетия разожжет мировой пожар, то наш взгляд неминуемо устремится в стылый мрак зимы 1915 года. Представьте себе: девятое января, Европа уже полгода захлебывается кровью Первой Мировой, а в германском посольстве в Константинополе (кто бы мог подумать, что именно там, на перекрестке миров, завяжется этот узел?) происходит встреча, изменившая ход истории. Некий Александр Парвус, фигура сложная, противоречивая, русский революционер с коммерческой жилкой, авантюрист мирового масштаба, человек, чье имя гремело в социалистических кругах и одновременно вызывало подозрения, – именно он предстает перед германским послом. И не с пустыми руками. Он несет план – дерзкий, циничный, но гениальный в своей дьявольской простоте. План по разжиганию всепоглощающей революции в сердце Российской Империи. Поймите психологию этого момента: Парвус, движимый смесью идеологического фанатизма и, как утверждают многие историки, банальной жаждой наживы (он мечтал стать финансовым гуру новой, революционной России), предлагает немцам ключ к победе, продавая им хаос в стане врага.

А обстановка на фронтах к тому моменту действительно складывалась для Германской империи, мягко говоря, неблагоприятно. Первоначальный расчет на блицкриг, на стремительный разгром Франции, пока Россия не успеет мобилизоваться (тот самый пресловутый План Шлиффена, разработанный еще в начале века), с треском провалился. Западный фронт увяз в кошмаре позиционной войны. Представьте себе эту картину, прочувствуйте ее нутром: бесконечные линии траншей, перепаханные снарядами поля, превратившиеся в непролазную грязь, пропитанную кровью и химикатами. Фронт застыл, словно парализованный. Недели изнурительных боев, артобстрелов, газовых атак, самоубийственных штыковых атак «в полный рост» под шквальным пулеметным огнем – и все это ради продвижения на жалкий метр, на несколько десятков сантиметров истерзанной земли! Это была мясорубка, перемалывающая человеческие жизни с чудовищной методичностью. Каждый божий день, на всех фронтах этой войны, тысячи молодых мужчин – немцев, французов, британцев, русских – гибли бессмысленной, ужасающей смертью. Психологическое истощение солдат достигло предела, превращая вчерашних юнцов в живых мертвецов с пустыми глазами. Германия задыхалась, разрываясь между Западным и Восточным фронтами, ее ресурсы таяли, а победа казалась все более призрачной.

И вот в этой атмосфере почти отчаяния, когда военное и политическое руководство Германии лихорадочно искало выход из стратегического тупика, появляется Парвус со своим предложением. Император Вильгельм II, кайзер, человек амбициозный, но к тому моменту уже изрядно утомленный бременем войны и осознающий всю шаткость положения своей империи, ухватился за этот план, как утопающий за соломинку. «С удовольствием», как вы пишете? О, возможно, это было скорее нервное, судорожное согласие отчаявшегося игрока, готового поставить на кон все ради призрачного шанса. Ведь перспектива избавиться от одного из фронтов, от необходимости распылять силы, была слишком соблазнительной. Вести войну на два фронта против мощнейших держав мира – это была задача, истощавшая Германию до предела, стратегический кошмар, который грозил обернуться полным крахом. Это был момент слабости, момент, когда рациональный расчет уступает место рискованной авантюре, когда обещание легкого решения перевешивает любые моральные или долгосрочные соображения.