– Немцы?

– Да, немцы, – задумчиво проговорил я, отправляя в рот последний кусочек двадцатисантиметрового счастья и запивая его ароматным чаем. – Серьезные ребята. Крепкие игроки во всех линиях, очень длинная скамейка. Да и выносливые, а? – я, улыбаясь, посмотрел на Азамата.

Тот озабоченно покачал головой и тяжело вздохнул, соглашаясь со мной. Являясь поклонником испанских «Красных дьяволов», настоящую угрозу для них он видел только со стороны немецкой сборной.

– Не в этот раз, Азамат. Может, позже, – я хлопнул его по плечу. – А пока только Испания!

Его лицо разгладилось, насколько это было возможно.

– Ай, успокоил ты меня, акхи, успокоил, – он аккуратно свернул таблицу и убрал ее обратно в карман.

– Спасибо тебе, очень вкусно, – я протянул ему пиалу и вытащил деньги.

– Что ты! – замахал он руками. – Тебе спасибо, акхи.

Я спрятал деньги.

– Да, да, дьяволы, дьяволы… – Азамат улыбался и кивал головой. На какое-то время в его душе воцарился мир.

Все-таки неплохо разбираться в футболе, главное – знать, кому это еще интересно.

Стоило мне проглотить первый кусочек волшебно вкусной шаурмы Азамата, как груди Аллочки покинули мое воображение вместе с ней самой, растворившись в буйной зелени джунглей. Я лишь успел заметить, что кожаную юбку она почему-то еще не сняла. Видимо, не успела сделать себе набедренную повязку и сейчас направилась на поиски добычи. Бедные леопарды Амазонии…

В общем, сознание мое было чистое, я был сыт и, в принципе, счастлив тем сиюминутным счастьем, крупицы которого разбросаны по всей нашей жизни и которые мы все пытаемся собрать в одно большое, не проходящее счастье. Тщетность этих попыток очевидна для всех, кроме нас самих, а потому мы вечно чувствуем себя несчастными. Маленькое счастье мы ценить не умеем, нам подавай сразу и много. Хорошо, что я еще пока не дожил до того возраста, когда единственное наслаждение получают лишь от ощущения себя несчастным. Хотя, человек в любом возрасте способен на это – потребность у него такая. А еще он всегда недоволен. Всегда! Когда тепло – ему плохо оттого, что тепло; когда холодно – ему плохо оттого, что холодно; когда идет дождь – плохо, что дождь; когда снег… В общем, вы поняли, да? Человеку не угодишь. Мне кажется, что единственное место, где человеку по-настоящему кайфово и где он ни на что не жалуется, – это утроба матери. Но ведь это ничтожно малая часть нашей жизни! Все остальное время человеку плохо. Вот если открыть что-то наподобие аттракциона, в котором будут созданы все условия материнского лона, я думаю, он будет пользоваться бешеной популярностью, а владелец озолотится. Точно говорю! У меня на такие штучки чутье, так что возьмите на заметку, начинающие предприниматели. Я бы и сам заморочился, но мне просто некогда, нужно еще до «Рояля» прокатиться.

Я обещал вам рассказать о причинах, по которым мне нельзя пить. Ну, не то, чтобы уж совсем нельзя, но нежелательно. Вот этим и займусь, пока добираюсь до этого спортивного бара. Да, да, «Рояль» – это спортивный бар. Уж не знаю, что за странное чувство юмора было у человека, давшему ему такое название. Логики вообще мало в человеческой жизни, хотя многие думают иначе. Они просто забывают о том, что у каждого она своя. Так вот, о причинах…

Это было лет десять назад, мы еще жили в частном доме. В тот год отец сделал его перепланировку и провел газовое отопление. До этого мы топили печь углем и дровами, а тут – газ! Зажигать печь умели все… Ну, то есть самостоятельно я еще ни разу не зажигал, но со стороны много раз видел, как это делают родители, а потому вполне обоснованно, как мне казалось, считал, что тоже умею. Дело-то плевое: зажег спичку (спички еще такие необычные – длинные), просунул ее в отверстие и включил подачу газа. Именно в такой последовательности. Все просто, не правда ли? Ну вот, а я что говорю! Как-то утром мама спросила: