«Развезло как мальчишку», – мысленно поморщился он.

Во-вторых, Ева, усевшись рядом в Ленд Крузере, неодобрительно покачала головой.

– Вы пили, а за руль сели, Михаил Александрович…

– Если бы ты была чуть внимательней, моя дорогая, – проворчал он, выезжая на шумный проспект с маленькой и тихой улицы Ломоносова, – ты бы могла увидеть, что я вместо вискаря пил яблочный сок.

– Я не следила за вами! – возмущенно фыркнула Ева.

Агафонову хотелось поставить маленькую нахалку на место, а еще лучше поскорее уложить. Всего-то проехать на десятый этаж и там побыстрее трахнуться. Но он решил дождаться вечера и насладиться сполна новенькой юристочкой.

«Даже уламывать не пришлось, – усмехнулся он про себя и мысленно поднял указательный палец. – Что подтверждает мою теорию!»

Но честно говоря, эта маленькая хитрюга ему нравилась. Да и не поперся бы он за ней следом из простого желания поваляться в койке. Девчонка недовольно фыркала как ежик, осуждая его за пьянство за рулем, а потом и вовсе отвернулась к окну.

«Новенькая, – улыбнулся он. – Можно, конечно, рассказать, почему до вечера я не пью алкоголь, но тема настолько личная, – тяжело вздохнул он про себя, крепко сжимая руль. – Да и ни для кого не секрет, что мою маму сбил пьяный водитель, – сжал он челюсти. – Мужика, естественно, посадили, – скривился Агафонов, прекрасно помня, сколько стараний для этого пришлось приложить. – Только вот решением суда маму не воскресишь».

Он собрался пошутить, рассказать Еве о Заке, домашнем боевом слоне, но снова позвонил Рома Демьяновский и своим дурацким звонком вывел Агафонова из себя.

– Я жду тебя, – прогремел друг детства. – Как дурак сижу в приемной, – пророкотал он, и Агафонов на миг представил суровое и вечно раздраженное лицо, и будто наяву увидел Ромку, сидящего в длинном черном пальто нога за ногу.

«Красавец», – усмехнулся Агафонов, делая ударение на последнем слоге.

Он без всяких душевных метаний пересек двойную сплошную около въезда на подземную парковку и, заметив изумленный взгляд Евы, объяснил мимоходом:

– Я постоянно езжу.

«Как будто это великое оправдание!» – мысленно парировала она, а вслух ничего говорить не стала.

«Что толку? – вздохнула она про себя. – Скоро мы расстанемся насовсем и больше никогда не увидим друг друга», – подумала она, когда серебристый крузак Агафонова резво скатился вниз. Выехал почти в самый центр парковки и замер, перегораживая всем дорогу.

– Что? – усмехнулся Михаил, поймав ее рассеянный взгляд. – Это мое законное место.

– Так другим же неудобно, – пролепетала Ева. – Вы же перегородили всю дорогу.

– Ева, – весело хмыкнул Агафонов. Девчонка не переходила границ, но так смешно возмущалась, что самого Михаила это забавляло. – Тут все вокруг мое, понимаешь? – заметил он небрежно. – Мое здание, мой автомобиль. Где хочу, там и ставлю, – хохотнул он, в глубине души радуясь шутке.

– Ясное дело, – пробормотала Ева, открывая дверцу, и не успела выйти, как сильные руки Агафонова подхватили ее, прижали к себе.

– Жду нашей ночи, – прошептал он хрипло и деловито добавил: – Я скажу, когда придет время покинуть столовку.

 Затем мимо машин прошел с ней до лифтов и, нажав на большую серую кнопку, быстренько поцеловал. А когда дверцы разъехались в разные стороны, легонько подтолкнул к кабине и шлепнул по попе.

«Вот только сам не поехал», – проворчала про себя Ева и, заслышав, как рядом проскрежетал более скоростной лифт, поняла, что Агафонов воспользовался индивидуальной каретой.

До самого начала корпоратива она дергалась и раздумывала. Правильно поступила или нет?