– Кларисса, ты уверен, что прорыв будет именно на твой сектор?

– Боюсь, да.

– Поясни, откуда у тебя эти данные, – Роннунг говорил с лёгким присвистом, выражая недоверие.

– Вот уже неделю не было ни одной атаки, верно? – все согласно замотали головами. – Это не совсем так. На мой сектор была одна высадка. Небольшая группа проскользнула, ее по каким-то непонятным причинам не засекли на Гранях.

– Ты хочешь сказать, у тебя есть предатели? – вмешался Нейравий. Его сектор был соседним с сектором Клариссы, и ни для кого из восьмёрки не было секретом, что он хотел бы прибрать чужое к своим рукам.

– Я знаю, что я хочу сказать, и попрошу вас помолчать, пока слово моё! – Ого, сколько эмоций в одной фразе. Впрочем, хозяину Угла простительно. – Далеко они не зашли, Куб не терпит незваных гостей. Мы уничтожили группу, впрочем, оставив четверых варваров в живых. Наши Исполнители превосходно знают свое дело.

– Неужели они смогли у них что-то узнать? – Себастиан скептически скривил ротовую щель. Меня покоробило от этого малоприятного зрелища. – Вурвирш, в чем дело?

– Я не знаю. Странно все это. Такое чувство, будто нас подслушивают. – «Только не это! Неужели мое отвращение оказалось настолько „громким“? Надо затихнуть на время.»

– О чем ты говоришь?

– Не важно… Кларисса, что удалось узнать твоим Исполнителям? У них получилось извлечь из дикарей душу?

– Нет. Если бы им удалось, эту новость я бы объявил в первую очередь. Однако перед смертью один из них прокричал, что нам всем все равно конец, что следом за ними придут многие.

– Этот вывод напрашивается, если заранее в него верить, и складывать два и два. – Джованни впервые за весь Совет подал голос. – Но нельзя так прямолинейно трактовать предсмертные вопли полуразумных существ.

– Джованни, дикари – это наш шанс. Они – ключ к разгадке души, ведь для них она вовсе не тайна.

– Мне это известно, Кларисса, мои Исполнители трудятся не хуже твоих. Но материала слишком мало! Варвары предпочитают умирать, нежели попадать в наши руки.

– Именно поэтому нужно как следует подготовиться к их штурму.

– Итог: введение графика день-день полностью целесообразно, – подытожил Валиан. – На сектор Клариссы выделить по пять процентов от страж каждого сектора. Обратиться за помощью к Грифу.

Семь пар глаз зажглись огоньком удивления.

– Зачем?

– Вурвирш сказал, что нас подслушивают. Мне это не нравится.

– Я ошибся, Валиан. – мне пришлось использовать почти всю накопленную энергию, чтобы незаметно взять под контроль разум техно. Этот Гриф вызывал во мне разумные опасения. – Забудь об этом.

– Нет. Ничего не бывает просто так, и все нужно держать под контролем. Если пренебречь едва заметной мелочью, она может раскрутиться по спирали в огромную неприятность. Мы пресечем ее, эту малую вероятность, на начальной стадии.

– Хорошо, завтра же идем к Грифу.

– Чистого знания!

– Чистого знания, Совет.

Хорошо, что получилось отсрочить нежелательный поход к странному старику. За это время я успею покинуть тело Вурвирша. Тот начал что-то подозревать – опять происходит невозможное. Как эти техно чувствуют меня? Все интереснее, и интереснее…

Словно из ниоткуда, высоко в небе сгустился туман, и стал медленно приближаться к многокилометровой металлической поверхности Куба. Это означало приход ночи. Таковы были физические законы этого мира, и пока мне не дано было их понять. Хотя…

Не справившись с любопытством, я вновь становлюсь ветром и двигаюсь прямо в Куб. Сейчас я проникну в него, и узнаю наверняка и сразу, что здесь происходит.

Ближе, еще ближе. Шух! Меня отразило в обратном направлении. Я развернулся, вновь полетел вниз. С тем же успехом. Да мыслимо ли это?! Куб не пускает меня внутрь! Но ведь я не обладаю телесной оболочкой, я – чистый разум, душа, но не могу попасть в эту коробку из вороненой стали?