– Я долго ждал, когда рядом со мной окажется достойный человек, как вы, месье Клеонский. – Вилар вновь на полминуты замолчал. – Худжинкар рассказывал мне странную историю, как его люди в одной из затерянных бухт на побережье Средиземного моря нашли умирающего капитана османского лота. Взор этого несчастного был, как у колдуна или жреца, не знаю, как правильно называется в Египте такой человек. Этот человек перед смертью передал эмиру серебряную звезду с просьбой вручить в нужный час офицеру с требованием никогда не ввязываться в войну с большой северной страной, утопающей в снегах. – Вилар судорожно вздохнул. – Я, подчиняясь приказу, нарушил эту просьбу и сейчас нахожусь на грани погибели. Осознание этого условия, пришло ко мне слишком поздно.

– Эта большая заснеженная страна оказалась Россией, – резюмировал Клеонский, держа в руке сияющую от дневного света звезду. – Благодарю вас генерал Бланкар, сюда приближается конный отряд остатков вашей дивизии, так что вас есть кому защитить.

Клеонский, засунув во внутренний карман талисман, направился на постоялый двор, откуда-то возникла жалость к этому раненому французу, но память о собственной беде, заглушила это чувство. Он был уверен, что дни Бланкара сочтены, однако судьба посчитала иначе, Вилару сопутствовала удача, он вернулся на родину и умер спустя двенадцать лет в своем доме в Париже. Александр не мог предсказывать будущее, но его потомку спустя века предстояло встретиться с наследником рода Бланкаров. Александр направился к постоялому двору, обернувшись увидел спустившегося с лошади возле повозки с раненым, молодого драгунского офицера с серым лицом, спешившегося с норовистого коня.

– Дядя Вилар, я молил бога увидеть вас живым. – Племянник перед тем, чтобы склониться над раненым родственником скинул шинель из зелено-серого сукна в руки капрала, торопливо расстегнув верхние пуговицы, но из-за посуровевшего лица Вилара решил придерживаться армейской субординации. – Мой генерал, я со своими солдатами не оставлю вас и буду сопровождать. Разрешите мне задать только один вопрос.

Слушаю тебя, Паскаль! – Словно ветер прошелестел слабый голос генерала.

– Зачем вы передали талисман, что должен был оберегать наш род? – Племянник тут же упрекнул себя за столь своевольную фразу. – Вы сами не раз пересказывали историю вручения вам серебряной звезды египетским эмиром. – Генерал с молчаливым укором смотрел на молодого Бланкара. – Я заберу у русского дворянина ваш талисман.

Паскаль провёл рукой по серебряным пуговицам красного камзола, в одиночестве и без сопровождения направился к сараю, за его спиной раздался не громкий кашель генерала, очередной приступ не позволил Вилару остановить своего племянника. Старшего Бланкара сильнее боли терзала вина перед народом этой северной страны. Паскаль от злости к русскому, случайно завладевшему талисманом рода, готов был разорвать его.

Александр, устроившись за столом, сколоченным из грубо обработанных досок, потребовал хлебного вина, надеясь заглушить душевные страдания. Его не беспокоила судьба французского генерала, Клеонский полагал расплата настигает армию Наполеона, хмельной напиток зародил в его замедлившемся мыслительном процессе злость. Довольно долго помещик сидел в оцепенении, уставившись в опустевшую глиняную кружку, он распалял закипающую в его душе злобу. Александр задавал один и тот же вопрос: «За что?», но ответ к нему не приходил.

– Ради какой высшей цели либо за какие его прегрешения Господь забрал любимую Аннушку? – Пьяно бормотал Клеонский.

Сердце резануло острой болью от осознания, случившееся произошло из-за его прошлой разгульной жизни, но назвать произошедшее окончательной расплатой он не мог. Подняв голову, Александр увидел рядом со столом, капитана драгун без зимней шинели в камзоле расшитым блестящими пуговицами и с тяжёлыми серебряными эполетами, понимая, что этот француз сейчас потребует звезду.