Рыдая, Черникова склонилась над мужчиной пытаясь определить жив ли он и разглядела в нагрудном кармане торчащий белый уголок. Это оказалась обычная визитная карточка.

– Велькович Семен Маркович, нотариус, – сквозь затуманенный взор от слез разобрала Ольга.

– Зачем ты убила меня? – Прошептали губы покойника. – Для исполнения воли твоего отца я только желал встречи.

Находясь в безумстве видений, Ольга слышала, как слова слетают с губ с мертвого нотариуса. Девушка сотрясалась в судорогах, безрассудно вскакивала на ноги, то выключала или гасила свет, а когда исступление прошло не смогла определить сколько времени она находится рядом с трупом. Больше она не могла находиться в квартире, безвольно поднялась и направилась на лестничную площадку, где ее и застала соседка.

– Олечка, а ты что здесь сидишь? – Спросила соседка. – Что произошло?

– Ох, тетя Лиза, что я наделала. – Черникова снова зарыдала.

– Олечка, что с твоим лицом и руками? – Продолжала расспрашивать Елизавета Дмитриевна. – Господи, а нож тебе зачем?

Черникова отбросила нож в сторону, продолжала терзать свою душу и не отвечала на расспросы соседки. Елизавета Дмитриевна заглянула в прихожую через открытую дверь и с диким криком выбежала на площадку.

– Боже мой, что же ты натворила, девочка! – Закричала Елизавета Дмитриевна.

Перепуганная соседка ворвалась к себе домой и начала с кем-то громкого говорить по телефону, Ольга отчетливо осознала через четверть часа прибудет полиция, а ее счастливая жизнь, что несколько часов назад рисовалась радужными красками, закончится тюрьмой.

Арест, недолгое следствие и суд не оставили воспоминаний в памяти девушки, еще недавно ей светила блестящая карьера, а теперь она сидит на скамье подсудимых в клетке, как пойманный зверь. Она не понимала, что-происходит вокруг, лица людей казались ей нечеткими, будто размазанными, а голоса превратились в неразборчивые звуки, эхом отражающиеся от стен зала суда. Свой блуждающий взгляд она остановила на лице Николая, только оно выглядело четким и печальным.

– Олечка, я люблю тебя и знаю, что ты не могла убить человека! – Николай сорвался с места после оглашения приговора.

Он смог добраться до решетки, его руки ухватили ее ладони, но кто-то сзади тянул осужденную, желая поскорее вывести ее из зала суда. Удерживая свое тело вплотную к решетке и содрогаясь от конвульсий, вызванных накатившимися рыданиями, Ольга смогла подарить парню прощальный поцелуй. Конвойные приложили все силы, чтобы оторвать ее от решетки и разлучить с любимым.

– Я люблю тебя, Коля! – Слетело с ее губ.

– Олечка, я люблю тебя! – Повторил в крике Николай. – Ты выйдешь за меня?

– Да! – Короткое слово согласие несколько секунд эхом звучало в помещении.

Когда девушку все-таки смогли вывести из зала суда, Николай устало опустился на скамью рядом с решеткой, пару минут он о чем-то напряженно размышлял, а когда решил покинуть это неприятное место, то в коридоре его лицо озарилось неприятной улыбкой.

Детство трех друзей – Аркадия, Дениса и Геннадия

Любопытство преодолело детский страх и во второй половине теплого летнего дня, когда опека взрослых ослабевает в связи с надеждой скорого окончания рабочего дня, три друга Арик, Диня и Геня оседлали своих двухколесных коней, обгоняя друг друга, позвякивая велосипедными звонками помчались по улице.

– Эй, мальцы, – сердито выкрикнул пожилой продавец лимонада и мороженого, – ну-ка подойдите ко мне. – Он заметил мальчишек издалека и своим громким голосом смог их остановить.

– Что дед, Степан? – Спросил Геня, первым подъехавший к мобильной торговой точке. – Почему тебя тетя Рая опять запрягла в торговлю? – Посмотрел на подоспевших друзей, побросавших велики рядом с палаткой.