Иннокентий выслушал длинную речь главы сицилийской делегации, не проронив ни слова. Лицо папы оставалось бесстрастным, и только тонкие длинные пальцы его, постоянно шевелящиеся, как будто перебирающие струны невидимой лютни, выдавали внутреннее неспокойство понтифекса. Дослушав архиепископа до конца, Иннокентий встал и, заложив руки за спину, неспешно двинулся по залу. Дойдя до фонтана, он остановился и, повернувшись к гостям спиной, некоторое время внимательно изучал падающие в мраморную чашу тонкие прозрачные струи.

– Неприемлемо!.. – вдруг громко сказал он и, развернувшись, решительно направился к напрягшимся в ожидании королевским посланникам. – Неприемлемо!.. – подойдя, повторил он и, коротко кивнув секретарю – мол, записывай, принялся неторопливо, в чеканных формулировках, как будто диктуя некую очередную буллу, излагать свою позицию по пунктам: – Первое… Безусловно, принц Фридерик, как единственный сын покойного короля Хенрика, является его единственным законным наследником. Однако короновать принца Фридерика императором Священной Романской империи ныне возможным не представляется… ибо на то, как того полагается, согласия большинства имперских князей и прелатов дано не было… Напротив, не далее как месяц назад на съезде германской знати в Мюльхузиуме императором Священной Романской империи был избран младший брат покойного короля Хенрика Пилипп Суэбский… что ставит под вопрос само императорское будущее сына королевы Константин… Во всяком случае, в обозримой перспективе… В то же время… Святой Престол, не допуская и тени сомнений в законности престолонаследия принца Фридерика, не станет противиться… но наоборот, приветствует и благословит коронацию его как единственного законного правителя Апулийского и Сицилийского… с обязательным регентством над ним королевы Константин… либо другого лица, на то королевой уполномоченного, и Святым Престолом утверждённого… до достижения принцем Фридериком совершеннолетия… Второе… – папа подождал, пока перестанет скрипеть перо секретаря. – Второе… Святой Престол и я – Глава Вселенской церкви и Викарий Христа, Великий Понтифекс Иннокентий Третий, опираясь на примат апостольской власти, а также на дух и букву Гравинского конкордата… полагаем и впредь прелатов Апулии и Сицилии по своему разумению назначать, исходя из насущных потребностей… их кандидатуры с кем-либо из светских правителей не обсуждая и тем паче не согласуя…

Судья Никола что-то возмущённо пискнул и даже изобразил некий протестующий жест, но Ансельмо сейчас же остановил его строгим движением бровей: подожди, не сейчас, имей терпение.

– Третье… – продолжал Иннокентий, не обращая внимания на реакцию своих собеседников. – Святая Церковь покорнейше благодарит королеву Константию за её столь щедрые пожертвования… как единовременные, так и обещанные впредь регулярные… однако, к великому сожалению, принять ни тех, ни других не сможет… поскольку принятие оных Святую Церковь и её главу… к исполнению в будущем неких, пусть пока ещё и неявных, обязательств безусловно обяжет…

Лица гостей вытянулись – уж чего-чего, но подобного от папы они явно не ожидали – кто ж в здравом уме и твёрдой памяти отказывается от такой кучи денег?!

– Четвёртое… – Иннокентий вновь подождал, пока Хугулино, закончив скрипеть пером, подымет голову. – Четвёртое… Что же касается мощей великомученицы Агаты и святителя Марциана, то Святой Престол… преклоняя колени пред духовным подвигом сих святых и светлую память их всемерно почитая, всё же полагает… что мощам святым уместнее находится в местах исконных, где были они погребению преданы… ибо сказано: выходит дух его, и он возвращается в землю свою… – он сделал упор на последнем слове. – Это всё… Миссери?.. – понтифекс замолчал и вопросительно оглядел собеседников.