– Анви, я бы хотела вместе с тобой показать всем новый приём. Я научу вас всех скользить сквозь.

Госпожа Сабра предупреждала, что это высшая ступень обучения, но она, наверно, просто слишком осторожничает. Они молодые, сильные, смелые и должны иногда рисковать! Пусть затем госпожа и отчитает её – зато Вилитта блеснёт перед ней, ради этого не жалко и наказание потерпеть!

– Да, конечно, – встрепенулась рыжая девчонка, едва ли не подпрыгнув на месте от прилива энтузиазма.

Никогда она не нравилась Вилитте, та ревновала внимание госпожи Сабры к ней, ничем не примечательной выскочке откуда-то снизу. А по яркому сочному пламени волос и блестящим зелёным глазам даже и не скажешь – обычно они там все рождаются серыми и одинаковыми, как мыши. Да, у Анви был талант, этого даже Вилитта не могла не признать – но она лучше, гораздо лучше безродной простушки и её никчемных бабочек! Какое же это оружие?! Что вообще за магия дурацкая такая?!

– Нападай на меня, Анви.

Вот теперь она докажет девчонке, что та здесь лишняя и выставляет себя на посмешище, не выучив что-то поприличнее!

Из ладоней Анви, сияя, как весенняя заря или цветущие один день в год, но так, что их великолепие оживляет и будоражит сердца всех, кто его успел застать, до следующего раза деревья миллы, возникли одна за другой пёстрые бабочки. Нежно-розовые, сиреневые, кремово-бежевые, загадочно-синие, прозрачно-зелёные – бабочки рождались и рождались. Сначала всего несколько, потом пара дюжин… И вдруг несколько сотен. Вилитта играла на флейте, и ноты образовали сплошной панцирь вокруг неё. Вернее, он лишь казался сплошным. Бабочкам не хватало узких щелей между лентами из парящей музыки, чтобы проникнуть внутрь, но вот у Вилитты сбилось дыхание, одна из прорех стала чуть шире… И бабочки тут же пробились, разорвали полотно мелодии, они облепили руки, ноги и лицо Вилитты. Она взвизгнула, уронила флейту и, уже теряя сознание, заметила, как Анви, весело и беспечно улыбаясь во весь рот, делает отменяющий жест.

Проиграть ей… Ну, всё, она точно поплатится за это! Из обычной потенциальной конкурентки на место около госпожи Сабры, всего лишь одной из многих, Анви превратилась в личного врага Вилитты. Она обязательно станет лучшей! Непревзойдённой! Любой ценой!

Вилитта уступила обмороку, но злость оставалась с ней до последнего мгновения. Она искренне и глубоко возненавидела Анви. Ведь приём нужно совершать в состоянии отрешённости от всех переживаний и идеальной гармонии со своим "я" и внешним миром. Бабочки не прикоснулись бы к ней, получись у неё скольжение! Но она провалилась. Позорно провалилась на виду у класса. Об этом непременно доложат госпоже, и… Додумать Вилитте уже не удалось, но яростная жажда отомстить отпечаталась в том уголке её сознания, который полагалось содержать в чистоте.

Глава 4

Сабра много лет учила молодое поколение меткой, как аккуратный и чёткий, выверенный до миллиметра укол шприца, скрупулёзно различающей малейшие нюансы, нуждающейся в регулярных тренировках, зато безотказно служащей потом, когда её отточишь, способности идентифицировать оттенки своих переживаний, отличая порывы сиюминутных эмоций от интуиции чародела – самому важному, что у них есть. Ни в коем случае не следует приступать ни к какому занятию, если разум затуманен, и ты не можешь отличить перепад настроения от чувства внутренней правды, а само это чувство – от желания устроить самосуд или потакать своим прихотям. Необходимо держать в чистоте мысли и ощущения точно так же, как не позволяешь себе выходить на улицу в грязной одежде или не совершив должного омовения. Лишь глупцам кажется, что содержимое головы, образ мыслей, отношение к реальности вокруг, не может плохо пахнуть, да и гнильцу не заметят, если она нематериальная. Нет, так не бывает, обычно всё становится очевидно, едва ты откроешь рот и выпустишь из него хотя бы пару фраз. Только отдавая себе отчёт в каждом из них, понимая, что откуда происходит и зачем, можешь говорить, что ты достаточно зрелый для счастья и горя, любви и ненависти, злости и прощения. Ты умеешь управлять ими и понимать, когда и где какая эмоция приносит пользу, а в какие моменты она ядовита и разрушительна и для тебя, и для остальных. Смущённый же миражами и ложными идеями – обязательно совершишь ошибку. Когда твои же переживания манипулируют тобой – ты не полноценно сформированная личность, а, самое большее, просто потерянный и напуганный ребёнок. Или рассерженный, спонтанно бросающийся из крайности в крайность. И сейчас Сабра думала, что её дорогая ученица, Тана, позволила себе именно это – поддаться дурману и кинуться куда-то, очертя голову. Тана нуждается в помощи, но на выручку излишне торопиться не стоит – нужна подготовка, иначе и она, Сабра, взрослый, разумный человек, тоже попадёт в неприятности и лишь усугубит ситуацию. Что простительно молоденькой девушке – то непозволительная блажь и позор для зрелой женщины. Спасать других за счёт себя – банальность и чушь, достойная лирического эпоса, а не настоящей жизни. У Сабры есть ответственность перед учениками и городом, слишком уж легко пойти и лечь костьми, не учитывая последствия или догадываясь о том, чем обернётся твой поступок, но плюя на это. Адекватно распределяя личные ресурсы, можно выручить куда больше людей, чем, выражаясь образно, если сожжёшь себя на костре. Да, горит ярко и жарко, но быстро выдыхается, пожирает самое себя, и в груде золы уже не отыскать ни уголька.