Исидор. Да куда ж мне идти? Да лучше ты меня убей. Вот прикажи сорок плетей, вот и конец мне.

Настоятель. Ну да, убить тебя предлагаешь. За врага, за нечистого меня принимаешь. Вместо слов я пупками объясняюсь. Так, да? Отца Иосифа другом-учителем считаешь. А я-то на тебя смотрел, как на сына. Смышленый был мальчонка. (Пауза) что ж плохого я тебе сделал? Вылечил, на ноги поставил и жить подле себя разрешил. Да что ж ты, всё забыл?

Исидор. Прости меня, отец мой. Дурён я, дурень проклятый. Как же уйду от тебя? Да умру сразу от тоски по монастырю, по тебе, отец мой. Нельзя уходить мне… А отец Иосиф, он умный, он дело говорит. Только я слабосильный, понять правильно не могу. Он хороший, ты полюби его, и жизнь наладится.

Настоятель. Сидор, ты хочешь, чтоб, и волки сыты, и овцы целы. Так не бывает. Твой друг, отец Иосиф, он добивается всего, чего хочет. Но того ли, что ему надо, он хочет? Давай-ка милый от него подальше. Фекла твоя – умная женщина. Держись за нее.

Исидор. Уж я держусь. Уж я держусь. (достает дудочку)

Настоятель. В наказание за пупки неделю посиди дома, не таскайся к братии. Посмотрим, что будет.

Исидор. Да что будет? Я так и живу, как выйду, так сразу домой бегу.

Настоятель. Ну, вот и хорошо, (кладет руку ему на голову, благословляет) спаси, Господи, дитя твоё неразумное.

Исидор выходит, играя на дудочке.

Картина девятая

Утро. Еще темно. Комната Поликсены. На кровати, спиной к зрителю, спит Исидор. Уже одетая, к нему подходит Поликсена.

Поликсена. Ты плачешь? Он тебя обидел. Что, что там было?

Исидор. Не плачу я, глаза дождит. Отпустил он меня. А всё страшно.

Поликсена. Не попусту тебя дождит. Попал ты, как курица в ощип. Надо тебе исчезнуть, чтоб ни один, ни второй тебя не достали. Пересидишь, время к тишине повернется. Вернешься и заживем, как прежде. Вставай, мой родной, пора. Уходить пора.

Исидор. Нет, моя родная, никуда я не пойду. (пауза) Ну, что, скажи, они мне сделают? (пауза) Не знаешь что ли: везде достанут.

Поликсена. А вот и нет. Есть у меня такое место. В пятнадцати верстах от стен, живет крёсенка. Так ее звали у меня в семье. Никто здесь про нее не знает. А я к ней и шла в тот год, как несчастья в ваш край меня привели. Женщина добрая и не болтливая. Анастасией зовут. Живет одна.

Исидор. Уговорила. Только уговор, пойдем вместе. Что тебе здесь делать?

Поликсена. Уйдем мы отсюда и уж не вернемся. А тебе труд крестьянский, что корове седло. Захочется в монастырь. С отцом Иосифом, или еще с кем поговорить.

Придумки свои кому там расскажешь?

Исидор. Тебе и расскажу.

Поликсена. Мне от них никакого умиления. А тебе нужно, чтоб на тебя люди дивились, рот открыв на глупость твою. Не первый год тебя знаю, захиреешь без монастырских, без грамотных, да просто, без людей новых. Ведь у крестьян как: вчера Макар, сегодня Макар, завтра Макар. Да бездельников там ой, как не любят.

Исидор. Выдумщица ты моя

Поликсена. Останусь я, и ты вернешься в тепло, в сытость. Я тебя, родненький, ждать буду. Молиться за тебя буду. Ну? Как?

Исидор. Ну и умница, дуреха. (Пауза) Пропаду я там без тебя.

Поликсена. Со мной пропадешь тоже. Я бы с радостью бросила монастырь и в деревне бы жила. Да тебя деревенские не примут. За лешего почтут. Пожалуй, и камнями забьют. А так, ты один тихо поживешь месяц, другой и вернешься.

Исидор. Нет. Нет. Нет. Только с тобой.

Поликсена. Хорошо, со мной. Ты сегодня, а я через месяц.

Исидор. Нет, нет, нет. Завтра.

Поликсена. Как завтра? Через месяц в самый раз. Чтоб незаметно.

Исидор. Хорошо, через две недели.

Поликсена. Согласна. Одевайся, садись есть.