Отчистить бронхи, вывести черноту из лёгких, провести восстанавливающей магией по внутренней части лёгких. Мальчик содрогнулся от кашля и я вывела через его горло всю грязь, что была в его лёгких, постепенно окутывая все дыхательные пути восстанавливающим заклинанием.

Мать мальчика взвыла и попыталась забрать у меня ребёнка, но подоспевшая к тому моменту медсестра удержала её, не давая ко мне приблизиться и помешать проведению лечения.

Мальчик перестал исторгать желчь и я аккуратно переложила его на кроватку. Вот и всё. Немного сбив жар, я улыбнулась уже спокойному и почти здоровому маленькому чистокровному эльфу.

– Ну вот и всё, – всё ещё улыбаясь я подозвала сестру милосердия. – Мальчика протереть, маму успокоить и…

Тут я почувствовала дух смерти. О нет. Я развернулась и, не говоря никому ни слова, выбежала из палаты на ауру умирающего существа. Пробежав через две палаты и распахнув дверь в палату с умирающим, застыла.

Не сумею, не справлюсь. Смерть уже вытянула душу из мальчика, и на постели осталось лишь его крохотное тело.

– Н-нет… – пробормотала я, подходя и замирая на коленях у постели уже мёртвого ребёнка. Не почувствовала, не увидела, не смогла спасти.

– Так вот, где тебя тёмные носят, целительница Вейгейрос, ты не явилась на операцию. Что здесь? – раздался голос доктора Канаби у меня за спиной, а позже на шею мальчика опустилась её ладонь. – Мёртв. Ты уже ничего с этим не сделаешь.

Из глаз покатились крупные слёзы. Я ведь могла прийти быстрее, могла почувствовать присутствие смерти, могла, и тогда этот маленький мальчик не лежал бы сейчас мёртвым, не…

Хлёсткая боль на щеке привела меня в чувства, и я посмотрела на доктора Канади, стоящую надо мной.

– Смерти неизбежны, Амариллис. Смерть и жизнь – две стороны одной монеты и как целитель ты будешь часто сталкиваться со смертью. У каждого хорошего целителя есть своё кладбище ошибок за плечами, а ты, целитель прирождённый. Не стой на месте и научись выносить из всего урок. Ты не можешь спасти всех.

– Но он ещё ребёнок… – слабым голосом проговорила я, ощущая, как на сердцу опускается тяжёлый груз чужой утраченной жизни.

– Даже дети смертны, как бы не было больно нам это принять. Поднимайся, умойся и пошли. Нас ждёт ещё одна операция.

Я поднялась и пошла в ванные комнаты, импульсом силы приглушая на время ту боль, что жгла моё сердце не хуже калёного железа. Руки я мыла запредельно быстро, халат и перчатки мне помогла надеть сердобольные сёстры милосердия, причитавшие что-то про бедную девочку, в операционную я вошла быстрым шагом, поправляя чепец и накладывая на себя очередное дезинфицирующее заклинание.

– Пришла, – удовлетворённо сказала доктор Канаби, едва я вошла.

Ответа никто не жал. Торопливо обошла больного, в ужасе посмотрела на доктора.

– Ножевое ранение, характер внутренних повреждений не ясен, проверка и заживление на тебе. Работаем в паре, следи за моими движениями магическим зрением и указывай направление.

Хотелось напомнить, что мой резерв почти на нуле и я еще никогда не управляла действиями другого доктора, даже с полным резервом. У меня дрожали руки, внутри всё тряслось, мне было так страшно, но…

– Да, доктор, – выдохнула я, активируя магическое зрение и поднимая силовые нити.

Пациент погиб. Мы всё сделали верно, на удивление правильно и быстро, но сердце не выдержало. Оно просто остановилось, без каких-либо сигналов. Он умер, в момент, когда его уже зашивали. Просто умер. Я раз за разом ударяла в его сердце магическими импульсами, пытаясь снова запустить биение сердца, но оно не запускалось. Сердце навсегда остановилось, отдавая его душу в объятия смерти…