Основная черта прогресса – это то, что он, к сожалению, неизбежен. Но кому-то может повезти и удаётся немного отстать. Так благочестивые предшественники художественного Возрождения и его первые герои остались на стенах флорентийских церквей или переместились дальше на север, в «захолустные» Парму и Падую и, согласно Муратову18, даже поселились в пещерах гор Доломиты.

Теперь в Падуе туристов запускают в изолированную от окружающей атмосферы двойной герметической дверью, как в подводной лодке, капеллу Скровеньи с ангелами Джотто. А в двух шагах в свободном доступе полустертые, но все еще потрясающие фрески-картины жития Сан-Христофоро работы бесподобного Андрея Мантеньи на стенах собора Эремитани. Все это далеко по тем временам на север от Рима, куда ещё раньше бежали первые христианские отшельники, прочь от преследований и соблазнов уже обреченной на гибель языческой империи.

А в Парме, когда-то блестящей столице герцогов Фарнезе, на потолке и стенах баптистерия XII века постройки невероятной силы и выразительности иконоподобная живопись художника, которого зовут, угадайте… Мастер Пармского Баптистерия.

BattisterodiParma

Было там и Возрождение в виде кое-каких учеников и последователей, но средневековый облик соборов и крепости-палаццо Делла Пилотта так и дожил до наших дней. А культурная жизнь сосредоточилась вокруг музыкального наследия неповторимого и всеобъемлющего Джузеппе Верди!

Кто же такие итальянцы? Этого я вам, синьоры, сказать не берусь. В конце концов, одна из моих старинных подруг, сама итальянка из семьи людей, эмигрировавших в Канаду поколение назад из Кампобассо, к югу от Рима, без обиняков выразилась, что в Милане живут немцы, выдающие себя за итальянцев. Справедливости ради следует заметить, что выдают они себя за итальянцев последние полтора тысячелетия…

Несмотря на довольно большую разницу в диете между жителями разных частей Италии, которую они же и используют для самоидентификации, подобно многим народам, пустившим глубокие корни в какой-либо местности, еда во всех частях Италии легко узнаваема, как итальянская – и в древней Сицилии, и в Бергамо на крайнем севере, и в географически центральном Риме. Вкус базилика, быстрота приготовления и нетерпимость к несвежим ингредиентам19 практически всегда ярко выражены в сравнении с другими странами (впрочем, есть исключения). И при этом в каждом месте есть своё характерное блюдо. Так и в Падуе, куда мы доехали поздним вечером, нам предложили местное ризотто с куриными потрошками и зеленью, выращенной на собственном огороде! Падуя – современный город с маленькими островками прошлого, окружающими историческое здание Центра коммерции. Palazzo Della Ragione – практически пустое здание, размером с гигантский и варварски тяжеловесный Муссолиниев вокзал Милана, но выглядящее изящным и легким произведением искусства.

PalazzoDellaRagione

Этот призрак прячет в своем нутре деревянного коня – копию того бронзового, на котором сидит кондотьер Гаттамелата – одна из туристических целей нашего тогдашнего визита. Сам же памятник Гаттамелатe (с которым многие встречались в «итальянском дворике» Пушкинского музея) стоит на громадной площади, в двух шагах от входа в Собор Сант-Антонио, где покоятся мощи Св. Антония. Покровитель семьи и брака, златоуст, любимец Сан-Франческо находится в гробу на постаменте, да так, что к его краю можно прикоснуться поднятою ладонью, и женщины разнообразного происхождения, в том числе и моя формально неверующая жена, семенят в затылок друг другу вдоль его гроба, держа левую руку на холодном мраморе. Сколько лет тянется эта череда?