Усталость накрыла меня настолько, что осмысливать и анализировать сегодняшние, то есть уже вчерашние события у меня не было ни сил, ни желания.

Завтра. Обо всем я подумаю завтра. Когда высплюсь как следует и наберусь сил.

Но, как оказалось, выспаться как следует мне было не суждено.

Мама разбудила меня гораздо раньше того времени, когда я обычно просыпалась после тяжёлой трудовой ночи.

– Вставай скорее, дочь. К тебе пришли, – понизив голос, вкрадчиво произнесла она над моим ухом и настойчиво толкнула в плечо. – Да проснись ты, наконец!

Её дружелюбный тон на подсознательном уровне насторожил меня.

– Кого там принесло в такую рань? – осипшим голосом поинтересовалась я, силясь разлепить тяжелые веки.

– У нормальных людей день давно уже начался, – недовольно пробурчала мама. – Десять утра уже, какая это рань.

– Я легла четыре часа назад.

– Кто ж тебе виноват? – цокнула она, всем своим видом демонстрируя неодобрение. – Вставай, говорю, скорее приводи себя в порядок и выходи. Тебя там ждут.

– Да кто? – нетерпеливо уставилась я на неё, чувствуя, как раздражение заполняет каждую клеточку тела.

– Максим.

– Кто?!

– Максим пришёл! – повторила мама так, будто этот факт должен привести меня в полный восторг.

Вот только я чувствовала совершенно противоположные эмоции.

– Какого черта ему надо?

Не вспомни я в эту самую секунду, что бывший выкинул вчера вечером, наверняка послала бы маму выпроводить его из дома и чёрта с два бы вышла из комнаты. Но теперь даже любопытство разобрало, с какой целью сюда притащился этот придурок.

– Как же мне стыдно за такую дочь, – страдальческим тоном запричитала мама. – Вон, Катюшка у соседей уже второго недавно родила, такая семья у них дружная, хорошая. А ты, между прочим, старше неё на два года! Ни ребёнка, ни котёнка, всё по ночам где-то бегаешь... Максим – такой замечательный парень, видно же, как любит тебя, всё ждёт, что ты одумаешься, остепенишься… Иди к нему сейчас же. Поговори. Помирись, пока ещё не поздно. Тебе родить давно пора, останешься ведь одна, как… – раздраженно махнула она рукой и совсем замогильным голосом добавила: – Мы с отцом не молодеем. Хоть бы внуков понянчить успеть. О себе не думаешь, так хоть о нас подумай.

Что-что, а прогнать сон мама умеет как никто другой. От её беспощадных слов в груди заныло и засвербело. Не то чтобы я не привыкла к подобному. Мною всегда, с самого детства, недовольны. Соседские дети неизменно умнее, лучше, мои одноклассники – удачливее, успешнее. Пытаться оправдать её ожидания я уже давно перестала, поскольку это просто-напросто невозможно. Но несмотря на давно сделанные мною выводы на этот счёт, всё же осознавать, что в глазах своего родителя ты – полная неудачница, да ещё и не обладающая элементарными человеческими качествами личность, наверное, мне всегда будет слишком сложно. Каждый раз подобные её слова больно ранили. И сейчас в горле снова встал ком.

Молча поднялась с кровати, натянула на себя первые попавшиеся вещи и так же молча попыталась выйти из комнаты.

Но мама в последний момент уцепилась мне за локоть:

– Доченька, я тебя очень прошу, помирись с ним. Вы же столько лет были вместе, как родные уже стали друг другу! Он хороший парень, ты другого такого ведь не найдёшь. Уже все твои одноклассники попереженились давно, а ты ведь так и останешься одна. Будешь потом после тридцати лет с женатыми мужиками крутить, как Любка Смелова, – имя еще одной нашей соседки мама произнесла с особенным презрением.

Я непроизвольно усмехнулась. Ну хоть один человек нашёлся в нашем городе, кто в маминых глазах хуже меня. Я выдернула локоть из её руки и, так ничего и не ответив, вышла из комнаты.