Его занятия с жертвами стали не просто актом стилизации, но и процессом, позволявшим ему утолять свои жажды. Он ловил себя на мысли, что немного крови может придать его работе невероятный смысл; в то время как обычные клиенты приходили за красотой, он совершал свои эксперименты, добавляя определенные элементы в свои действия. Каждое движение его ножниц, каждое движение руки в настройке образа, лишь подчеркивало его влечение к краю жизни и смерти.

Растущее желание действовать и внедрять в свою практику элементы насилия охватывало его ум, когда он стоял среди своих инструментов в темноте. Эта атмосфера менялась; через полупрозрачные шторы попадал лунный свет, создавая невидимую сцену, где всё слилось: безобразная работа, окружающий ужас и сладкий запах крови. Он кое как сдерживал свои чувства, своё понятия о добре и зле. Степан больше не боялся своего выбора; он взращивал плоды того, что запустил.

В тот самый момент, когда его жертвы становились неподвижными, когда этот инстинкт захлестывал его тело, он ощущал, как притягивается к самой сути жизни. Ненависть. Страх. Сладость в воздухе и кровь, заполняющая все. И он обходил это все, как художник, находящий свою музу среди обломков. Каждый новый акт, будь он даже немного тяжелым по своему значению, увеличивал его удовольствие – каждый раз, когда он покидал фирму, оставляя за собой шлейф отупленной жизни.

Запах крови стал для него не просто физическим явлением; он вращался вокруг Степана, как облако, окутывая его ум и мечты. Он перестал разделять добро и зло; его уже не интересовало, какие моральные рамки принимали окружающие. Он начал ощущать свою власть в том, чтобы оказывать влияние, находя в проявлении насилия ощущение высшего блаженства.

Безумие вселилось в его душу, ярко горящее и стремительное, и он понял: пределы, которые он сам же определил, скоро будут сломаны, вдыхая зловещую сладость, которую он всегда искал в своей жизни.

Для Степана кровь стала символом свободы, способом почувствовать острые дебаты между любовью и ненавистью. Эта сладость, означала его победу над реальностью. И только когда он окончательно поддастся этой жажде, начнет понимать, что за каждой каплей скрывается то, что в дальнейшем отзовётся в его сознании как бездна – бездна, из которой невозможно будет вернуться.

Время шло, и Степан добился успеха на своей работе в парикмахерской. Его клиенты, ранее полные надежд и ожиданий, становились привычными фигурами на его пути. Они приходили за стрижками и укладками, доверяли свои волосы, но никто из них не догадывался о мрачных планах, которые созревали в его голове. Каждый из них, садясь в кресло, становился частью его тайной игры, но скоро эта игра стала обрастать зловещими чертами и потеряла свою невинность.

Некоторые клиенты начали пропадать. Сначала это были единичные случаи, которые можно было объяснить простыми причинами, такими как переезд или даже сменой внешности. Но в городе начали распространяться разговоры об исчезновении людей. Постепенно страх окутывал улицы: кто-то говорил о том, что их знакомые не выходили на связь, и их никто не видел. Однако в этом вихре слухов никто не подозревал о том, кто стоит за всем происходящим.

Степан сам тоже не обращал на это внимания, его мысли были заняты другими делами. Он наслаждался своей властью над людьми, и отправить кого-то в бездну хотелось ему все больше и больше. С каждым исчезновением его внутренний мир становился все более хрупким, но снаружи он оставался тем же уверенным и обаятельным парикмахером, который мог создать шедевр из любой прически.