Чаще всего молодые люди встречались на дискотеках. Со временем отношения между подругами и Геннадием стали настолько доверительными, что даже однажды парень рассказал Екатерине и своей сожительнице, что принимал участие в изнасиловании Елены. Разгорелся спор, в ходе которого Геннадий выпалил прямо в лицо Екатерине:

– Вот ты не веришь мне, а я там был!

И, смакуя, сообщил подробности, которые могли быть известны только соучастнику.

– Ну и подонок же ты! – с презрением отвернувшись от него, возмутилась Светлана.

– Светочка, успокойся, я люблю только тебя. – И, подойдя к ней, попытался приобнять её. Но та с силой оттолкнула его и, еле сдерживая рыдания, неистово выкрикнула: – Вон из моей жизни! И чтоб твоей ноги больше не было в моём доме!

В тот же миг безумный и злой взгляд сверкнул в его глазах, точно такой же, который она видела в период совместной жизни, когда они ссорились из-за какой-нибудь ерунды, и как он хватал её за горло и начинал душить.

– Теперь тебя точно посадят, – спокойно произнесла Екатерина, всё это время наблюдавшая как бы со стороны весь этот сыр-бор. – И можешь не сомневаться, если меня вызовут в качестве свидетеля, выложу весь твой монолог с теми же картинками, которые ты не более чем минуту назад смачно нарисовал.

Приближался полдень.

– Вот это да! – вновь посмотрев на часы, воскликнула Катя. И только она собралась подняться с постели, как вошла мама.

– С днём рождения, солнышко! – И Галина, присев на кровать, поцеловала дочь. – На твоё двадцатилетие я приобрела тебе льготный билет для бесплатного посещения диско-бара.

– Спасибо, мамочка! Это, конечно, здорово! Но мне что-то совсем туда не хочется идти.

– Это почему же, доченька? – озабоченно спросила мать. – Поссорилась с подружками?

– Да нет, с ними-то как раз всё в порядке. – И она, отвернувшись, засопела, готовая вот-вот расплакаться. Недоумевая, женщина, задумчиво стала поглаживать руку дочери. И вдруг девушка повернулась, и начала запальчиво говорить: – Меня же тут к следователю вызывали по делу об изнасиловании моей подруги.

– Не вмешивалась бы ты, доча, в это неприятное происшествие, сами и без тебя разберутся, – продолжая гладить дочь, обеспокоенно говорила Галина. После этого диалога насупилась Екатерина и, вновь отвернувшись, больше не проронила ни слова.

В последний раз мать видела дочь вечером. Одевшись в чёрные брюки, голубую кофточку, нежно-серого цвета пиджак, девушка ушла гулять. К часу ночи мать, не дождавшись дочери, не на шутку встревожилась и, недолго раздумывая, поспешила к знакомому экстрасенсу, которая, как могла, успокоила её.

А в это самое время подвыпившая Екатерина сидела за стойкой бара и, добродушно улыбаясь, слушала Геннадия, который сначала стал расспрашивать о Елене, плавно переходя к обсуждению следственных действий, а затем и убеждать, что непричастен к изнасилованию, мол, тогда он так пошутил. И добавил, что его не арестовали, а дело прекратили. На что она ответила, что рада и уже сама сомневается. Во время разговора был ласков, называл её Катенькой, угощал водкой, танцевал, просил помирить со Светланой. От такого внимания Екатерина так расчувствовалась, что начала верить, что Геннадий лучше, чем она считала ранее. И в какой-то момент, сорвавшись с места, подскочила к Светлане, тоже находившейся в баре, и стала уговаривать её о примирении со своим бывшим возлюбленным, но та отказалась. Примерно в четвёртом часу ночи Геннадий, подхватив Екатерину под локоть, вывел из диско-бара. На улице он сразу приобнял её. Несколько минут шли молча по освещённой дорожке, а затем свернули в сквер. Свежий воздух бодрил их. Вдруг он остановился и, развернув её, резко дёрнул на себя: