– Вот егоза, ну вся в отца! – лишь и успевала кинуть ей вслед Варвара.

Поначалу это были невинные походы на природу. Играли, плескались в воде. Но с годами, по мере взросления, всё стало меняться. Среди этой разношёрстной публики были и дети из неблагополучных семей, которые непроизвольно приносили в детский мир всю жуть, творимую родителями. К такой семье относилась и наша героиня. Она уже с пяти лет начала понимать многое обо всём происходящем и в семье, и на улице, а впитывать как губка всю информацию ещё намного раньше. С лёгкостью переняв от отца ненормативную лексику, она, как заядлый матерщинник, использовала её для связки слов. Немного повзрослев, стала тревожиться за родителей, зачастую испытывая стыд перед окружающими за отца-алкоголика и за то насилие, что он творил. В такой семейной ситуации о внимании и заботе, а тем более о любви со стороны родителей приходилось только мечтать.

Вот поэтому-то с радостью и убегала она с друзьями подальше от дома.

В какой-то момент на живописном бережке наряду с нехитрой закуской стали появляться бутылки с лёгким вином, а со временем и с более крепкими алкогольными напитками, после употребления которых, как правило, следовали любовные утехи.

С грехом пополам окончив школу, укатила наша Сонька в Москву.

– Сонька мятая гармонька, – провожая на перроне, кричали земляки, – не забывай, наведывайся!

– А почему «Сонька мятая гармонька»? – уже в вагоне спросил попутчик, с интересом рассматривая её.

– Да всё просто: развлекала я на деревенских вечеринках под растрёпанную дедову гармонь, – улыбнувшись, ответила девушка.

– А в Москву надолго? – подвинувшись почти вплотную к Софье, полюбопытствовал сосед.

– Навсегда, – отодвинувшись, резко отрезала она.

– Ух, какая дерзкая девчонка!

– Какая есть! – грубо съязвила девица, напустив на лицо притворную серьёзность.

– А может, познакомимся? – не унимался незнакомец. – Меня Колей зовут.

– А меня – Клавой, – натянув недовольную улыбку, съязвила Сонька.

– Клавой, так Клавой, – склонив голову чуть набок, легко согласился Николай. – А в Москве есть где остановиться? – выдержав паузу, спросил сосед.

– Не-а, – шмыгнув носом, ответила девица.

Пересев на свою полку, Николай задумался. Теперь он хорошо мог разглядеть юную попутчицу. Она не была красавицей, но и страшненькой её нельзя было назвать. Перед ним сидела хорошо сложенная девушка, если не сказать – симпатичная.

– Ну, что уставился! Понравилась, что ли? – с иронической улыбкой, насмешливо произнесла она.

– А что, не можешь понравиться? Вполне даже привлекательная особа!

– Тогда удочери, а лучше женись.

– Хорошая идея, но для начала надо поближе познакомиться.

– Переспать, что ли? – съехидничала Сонька.

– Почему сразу и переспать? Другое у меня предложение: могу выделить комнату в своей квартире, живу я один, очень часто езжу в командировки. Всё равно тебе жильё придётся искать, а в столице это не так просто. Вот и поживёшь у меня, обживёшься, а там видно будет.

Воспоминания так захлестнули её, что она и не заметила, как автобус, медленно преодолев мост, вдруг внезапно остановился.

– Видно, сломался, – услышала она, словно сквозь сон чей-то голос. И она, закрыв глаза, вновь погрузилась в прошлое.

По приезде в Москву первое время всё складывалось хорошо. Николай, как и обещал, поселил её у себя и даже помог с работой. И зажила она вольготно, ни в чём себе не отказывая. А через год Николай сделал ей предложение, и они поженились. Через месяц после свадьбы новоиспечённый супруг уехал в командировку. Приезжал ненадолго и снова уезжал недели на две, а то и на три. То ли от скуки, то ли от тоски, а может, от генетической предрасположенности начала она прикладываться к бутылочке. Сначала одна пила, а потом и собутыльники появились. В основном это были мужики. Распитие начиналось на кухне, а заканчивалось, как правило, в спальной.