– Я спасаю пациента, – я указала на травмированную ягодицу парня.

– Мне уже лучше, – Дмитрий слез с кушетки, молниеносно оделся, отдал честь старшему по званию и пошёл прочь.

Ларс бросил коробку на пол и прорычал:

– Женские вещи со склада для личного пользования.

Он ушёл, но буквально через три минуты весь крейсер знал, что на службу пришёл новый медик – Анчоус. Кажется, моя летняя практика не будет безоблачной.

Я пропустила свой обеденный перерыв, несчастные и покалеченные парни атаковали медотсек. Кто-то с вывихом мизинца, кто с ушибом головы, а кто и с более серьёзными заболеваниями. Второй офицер, который был в составе группы, забиравшей меня с грузового корабля, разогнал десантников одним суровым взглядом. Мне тоже стало не по себе, когда он уселся на кушетку и расстегнул китель.

– На что жалуетесь? – мой голос из уверенного скатился в испуганный писк.

– Оскар Алькарас, – представился он и взъерошил ладонью свои чёрные,курчавые волосы. – Сердце.

Я набрала его имя в общей системе и вытащила на экран монитора личную карточку. Странно, что кто-то из десантников мог жаловаться на сердце, но это было правдой. Оскар получил серьёзное ранение, когда на кольцах Сатурна вспыхнул мятеж. Свободные граждане, а попросту космические пираты, решили обложить данью переселенцев с Земли. А те в свою очередь обратились за помощью к Родине-матушке, и крейсер «Чёрная роза» устремился к Сатурну.

– Почему вас не списали на Землю? – спросила я, приблизившись к мужчине.

– Сложная система навигации, никак не могу подготовить себе замену. Мне поставили клапан, всё было хорошо, но теперь стал чувствовать неприятное покалывание.

Оскар раздвинул рубашку и показал свой шрам на груди. Он был похож на крест с закруглёнными краями. Я осторожно коснулась его кожи пальцами и начала ощупывать, микродатчики, установленные над кушеткой, считывали состояние пациента. Удовлетворительное, но ему требовался отдых.

– Нервное переутомление, – вынесла я вердикт и отступила от Оскара. – Два дня на отдых без физических нагрузок.

Он улыбнулся и начал застёгивать рубашку.

– Я думал, ты захочешь меня положить в свою больничку.

– Что?! – у меня аж внутри всё похолодело.

– Спасибо, – поблагодарил он меня. – Если парни начнут заходить по второму кругу, сообщи мне, я их быстро приструню.

Я выдала таблетки Оскару с подробной инструкцией по приёму, а потом спросила:

– Не покажешь, где здесь столовая?

– А разве Ларс не опекает тебя?

– Ларс? – нервно переспросила я, невольно взглянув на коробку, так и стоящую около входа.

– Лукьянов же отдал распоряжение, чтобы Ларс ввёл тебя в курс дела и помог освоиться на корабле.

– Ну, он приходил, – уклончиво ответила я, и мои щёки заполыхали от смущения.

– Ладно, пойдём, – Оскар сделал вид, будто ничего не заметил.

Но когда мы выходили из медотсека, то задержался на шаг и восхищённо присвистнул, опять вогнав меня в краску.

– Теперь понимаю, почему парни к тебе ломились, Анчоус.

– Я Мила Анчоусова, – застонала я от вселенской несправедливости.

– Да? – рассмеялся Оскар. – Ларс тебя везде внёс, как Анчоуса.

Вот она маленькая мужская месть. Ничего страшного, это можно пережить. Оскар привёл меня в столовую, которая была чем-то похожа на нашу в Академии. По одну сторону стояли длинные столы, а по другую вытянулась раздаточная линия, где хозяйничали повара.

– Ты можешь заказывать еду в медотсек, – посоветовал Оскар.

– И есть в одиночестве?

– Тогда лучше выбирай офицерский стол, – Оскар показал на самый дальний. – У нас спокойнее.

Я взяла поднос и пошла выбирать еду, чувствуя себя счастливой. Мой рабочий день практически подошёл к концу, в столовой ещё никого не было, и мне достались лучшие блюда. А ещё повар, которому я успела замотать обожжённый указательный палец, выдал мне в непрозрачном пластиковом контейнере пирожные собственного приготовления, а не штампованные на базе. Я села за офицерский столик, кроме Оскара, там уже находились ещё двое мужчин.