– Рад видеть Вас в моём жилище, Аббат – поприветствовал Король священника.

– Благодарю Вас за то, что не отказались принять меня, Ваше Величество – с некоторой слабостью в голосе произнёс отец Исаак.

– Что Вы. Для меня честь, видеть слугу божьего в своих покоях… Я слышал, Вам что-то известно о вчерашнем происшествии.

Не на долгое время Аббат приспустил взгляд, немного отодвинув глаза в левый угол, а затем, снова посмотрев в глаза Короля Георга, ощущая, как капли пота вот-вот дойдут до висков, как вдруг:

– Присоединяйтесь к нашему столу – произнёс Король сразу после того, как подали последнее блюдо. – Поговорим за столом. Сядете около меня.

Неожиданно для самого себя, Аббат перестал дёргаться и придумал способ, как донести до Короля Георга то, во что он так усердно отказывался верить год назад.

Уши не слушают, а мозг не думает. Глаза поверят.

Все гости уселись за стол. Зазвучала музыка. Аббат занял место справа от Короля, откуда было хорошо видно западные окна, через которые вырисовывалось уходящее за горизонт солнце. Все принялись ужинать. Отец Исаак решил отведать овощное рагу. Не отрывая глаз от окна, он позволил монарху наполнить его кубок вином с примесью неизвестного растения, которое осело на дне. Едва заметив, как последний луч солнца скрылся за холмами, Аббат резко поднял кубок, и, не успев коснуться его губами, нарочно разжал пальцы и кубок свалился на стол, пустив всё вино на жареную индейку. Губы священника так и оставались разомкнутыми в мучительном ожидании. Звук от свалившегося кубка был настолько громким, что музыка умолкла, все гости замерли, уставив свой взгляд на отца Исаака. Король посмотрел на Аббата, затем перевёл взгляд на пролившееся вино, после чего велел служанкам прибрать со стола пролитый напиток и принести чистый кубок.

Глаза отца Исаака опустились в отчаянии, что Король не заметил сходства этого случая с тем происшествием, что случилось прошлым вечером.

Тем временем, громкие голоса беседующих гостей не утихали. Обсуждались вопросы государственной важности; говорилось о расширении зоны влияния на землях вокруг Цертоса; звучали анекдоты, последние новости из личной жизни и не очень. Гости продолжили активно вкушать пищу, жадно заполняя всё свободное пространство в своих голодных ртах. Никто даже не подавился едой. Даже Барон Силван, который с огромным желанием поедал жареного поросёнка, дабы поскорее набить свой и без того толстый живот. Тем не менее, Аббат побоялся притрагиваться к тому, что было подано к столу. Вскоре ему принесли чистый кубок. Не успел Король Георг наполнить его вином до краёв, как Аббат попросил об уединении, дабы обсудить события, обеспокоившие весь замок минувшей ночью. Король непременно согласился. Они отправились на кухню. Войдя туда, монарх приказал всем выйти. После этого они с Аббатом присели за стол для разделывания мясных туш. Король занял место в начале стола, а Аббат сел вдоль правого края.

– Я Вас внимательно слушаю – наклонившись немного в сторону священника, произнёс Король.

– Ваше Величество, я понимаю, Вам неприятно слышать об этом. Но я все же рискну спросить. Вы помните человека, которого сожгли на костре за колдовство?

– Да, Аббат. Я помню – к удивлению отца Исаака, Король Георг сохранял беззаботное лицо.

– Вы помните его последние слова? – из-за напряжения внутри, Аббат забывал смыкать челюсти, с нетерпением ожидая ответа Короля.

– Кажется. Он кричал, что мы вспомним этот день, когда придёт время. Вроде бы… кажется… он говорил через год. – После непродолжительного напряжения на лице в попытке вспомнить, Король резко поднял голову и глядя на Аббата произнёс с большей уверенностью: