13 февраля 1956 года состоялось открытие станции «Мирный». Как раз в эти дни в Москве проходил ХХ съезд Коммунистической партии, на котором разоблачили культ личности Иосифа Сталина. Все с облегчением вздохнули и больше не вспоминали про потерю «ценного груза».

Мое спальное место располагалось вплотную к стеллажу с книгами. После тяжелого трудового дня хотелось почитать что-нибудь легкое и веселое, детектив на крайний случай. Но большинство было из обязательной школьной программы плюс «шедевры» иностранных авторов. Перед сном я мог протянуть руку и взять наугад любой том. Почему-то всегда попадался роман Томаса Манна «Доктор Фаустус». Должен сказать, что более скучного и бессмысленного чтива я не помню, но для крепкого сна достаточно было всего пары страниц. По иронии судьбы, позже, когда сдавал экзамен по зарубежной литературе на сценарном факультете ВГИКа, мне достался билет с этим произведением. Я получил «отлично», так как преподаватель признался: «Первый раз встречаю студента, который реально читал “Доктора Фаустуса”!»

«Мирный» расположен на побережье Антарктиды. Путь вглубь материка пролегает через зону ледниковых трещин, достигающих порой сотен метров в глубину. Представьте себе – трактор тащит за собой на лыжах утепленный жилой балок, к которому сзади пристегнуты сани, груженные бочками с топливом. Балок – это помещение где-то десять квадратных метров, в котором находятся спальные места для нескольких человек, здесь же кухня и столовая, научная лаборатория и склад.

Разбитая колея от предыдущих походов состоит из ям, снежных застругов и ледяных торосов. Внутри во время движения нельзя расслабиться, жесткие удары лыж о препятствия норовят сбросить с койки и сбить с ног, поэтому лучше всего сидеть, держась за прикрученные к полу предметы. Все летающие по салону вещи так или иначе находят свое место.

Помня о трещинах, первый десяток километров идем с открытыми дверьми, чтобы в случае чего успеть выскочить наружу. Дальше начинается подъем на купол, дизель трактора надсадно гудит, затаскивая прицеп в гору. Кстати, на полярных станциях моторы всей техники работают круглосуточно, их никогда не выключают, ведь на морозе будет трудно запустить снова, следят только, чтобы в баках было достаточно солярки.

– Ребята, мне надо сделать кадр, как идет поезд. Может, остановимся, я вылезу, а вы проедете мимо меня? – после нескольких часов тряски взмолился я.

– Погода портится. Давай пройдем максимально, сколько сможем. Будем делать привал на ночлег, там и поснимаешь!

Когда остановились, вокруг свистел ветер и летали снежные заряды.

– Ну что, будешь вылезать?

– Буду! С камерой зайду чуть вперед, махну рукой, а вы проезжайте мимо меня!

Когда выпрыгнул наружу, порывы ветра чуть не сбили с ног. Пригибаясь и падая на колени, с трудом преодолел десяток метров и достал из-за пазухи камеру.

– Эй! Давай вперед!

Снег залепил объектив, протер его, как смог, рукавицей. Наконец свет фар дернулся, и темная громада прошла мимо. Прижавшись к видоискателю кинокамеры, вел панораму, пока в кадре не исчезли последние габаритные огоньки.

Спрятав снова аппарат за пазуху, оглянулся. Видимость была нулевая. Тут я по-настоящему испугался. Где все? Вроде проехали только что вот здесь. А может, левее? Если выбрать неправильное направление, потеряешься и замерзнешь. В отчаянии опустился на снег. Прошло несколько минут, и я услышал далекий металлический стук. Пополз на него. Через пару десятков метров уткнулся в спущенную лестницу. В дверях чья-то темная фигура колотила половником по корпусу балка: «Ужин готов! Все к столу!!!»