Кто-то ткнул его палкой под коленку.

– Эй, осторожней!

– Извини, – буркнули сзади.

Басти. Слова от него не дождёшься. В столовой всегда один садится, быстро ест и уходит. Да и в зале по вечерам его никогда не видно. Ни с кем не дружит, не общается.

Ферди сделал вид, что проверяет крепления, и мельком взглянул на Бастиана.

Чёрная, наглухо застёгнутая куртка и красный шлем.

А может, это Басти? В прошлом году он пришёл вторым.

«Зависть или месть», – вспомнились слова Лу.

Так вот он, мотив!

Басти завидует! Спит и видит, как бы самому стать чемпионом. Только честным путем не выходит: катается он, конечно, классно. Но не настолько, чтобы победить.

Ослеплённый этой догадкой, Ферди не заметил, как привычно прикоснулся к валидатору подъёмника рукой, где в кармане спрятался ски-пасс. Как схватился за трос, и его потащило вверх по склону.

«Это он! Он!» – стучало в висках.

Сердце колотилось, как бешеное. Хотелось прямо сейчас, на склоне, накинуться и отмутузить этого воришку!

Пусть знает, как чужие лыжи воровать! Пусть поймёт, что победить можно только по правилам! Пусть…

– А-а-а!

От крика с деревьев на краю склона испуганно сорвались вороны.

Вторая группа во главе с Памелой от хохота пороняла палки. Ехавшие за Ферди открыли рты и выпучили глаза. А Ферди болтался в метре от земли. Точь-в-точь как рыба на крючке. «Швабра» подцепила его за куртку и не давала спуститься.

– Помогите!

Подъёмник остановили. Аксель, ехавший последним, громко крякнул и полез ёлочкой вверх.

Когда, наконец, чемпиона спасли, он с мрачным видом выслушал замечания тренера («На подъёмнике не зевай!») и плюхнулся на снег. Будет сидеть так до конца тренировки!

– Эй, как дела?

Подняв облако снежной пыли, рядом остановилась фигурка в сиреневом.

– Лучше всех! – Ферди зубами стянул перчатки.

– У меня тоже так бывало. Поначалу прям каждый день, хочешь верь, хочешь нет. – Лу заслонила собой солнце.

– Угу… Слушай! Я, кажется, понял кое-что. В обед расскажу. – Ферди таинственно подмигнул и вдруг рассмеялся. – А здорово меня «шваброй», да?

– Тебе бы в цирке работать! – Лу улыбнулась с облегчением. Наконец-то друг снова стал самим собой.

В столовой они сели за самый последний стол и, отставив тарелки с дымящимися спагетти подальше, начали совещание.

– Точно тебе говорю, это он! – горячо шептал Ферди.

– Ну… я и сама так подумала. – Лу задумчиво глянула в окно.

– Всё сходится! И мотив есть, и вообще… чего он такой, молчит, точно… макарон в рот набрал.

– А это помнишь? – Лу полезла в карман и вытащила чёрную наклейку с черепом и костями.

На минуту воцарилась тишина. Слышно было, как за соседним столом заливисто смеётся Ламиек.

И вдруг глаза у Ферди округлились.

– Так это ж тоже его! Как я сразу не догадался! С пиратского шлема! Ну всё, я пошёл! – Он вскочил.

– Куда?

– Сейчас я этому ворюге шлем-то начищу! На аборда-аж!

Лу, как бульдожка, вцепилась ему в руку. – Подожди! Мы ещё не знаем точно! Ты только испортишь!

– Это он всё испортил! – булькал и кипятился Ферди.

На них стали оглядываться.

– Ух, я ему… будет знать, как чужие лыжи… да ещё такие! – Ферди, наконец, освободился и бросился к выходу. Лу кинулась следом. Они вывалились из столовой, и мальчик на мгновение притормозил, ослепнув от солнечного света.

– Ой!

В следующую секунду он уже утирал лицо, запорошенное снегом.

– Ты чего?

– А ничего! – Луиза хмуро отряхивала руки. – Ведёшь себя как ребёнок!

– Почему? – Ферди выплюнул снег.

– Да потому! Ты сегодня его на склоне видел? – Лу кивнула в сторону «ясель», за которыми возвышался подъёмник.

– Ну.

– Какой шлем на нём был?

– Ну.

– Что ты всё ну да ну! Красный! Другой!