Спальный корпус, напротив, напоминал сосиску: такой же узкий и длинный. На первом этаже находился большой зал с камином и печью, за ним спрятались две комнатки для тренеров, а на втором – направо и налево – расположились спальни мальчиков и девочек и пара пустых помещений.

– Пожелай мне место у окна. – Ферди осторожно вытащил из автобуса чехол с лыжами.

– Тебе и так на склоне везёт! – возразила Луиза.

– Это всё они! – Ферди вжикнул замком, заглянул внутрь и послал воздушный поцелуй неоново-зелёным лыжам.

Лу скривилась.

Придумал тоже, «счастливые лыжи»! Правда, надо отдать должное, Ферди – трижды чемпион, из них два года – с этими лыжами. Снежинки с них сдувает. Сам чистит и натирает каким-то особенным воском, протирает бумажными полотенцами и грустит из-за каждой царапинки. Полный дурдом.

Лу вздохнула и посмотрела на свои красно-жёлтые лыжи. В этом году ей купили новые: из старых она выросла.

Они вытащили оставшиеся вещи и понесли на склад. Там у каждого был именной шкафчик, открывающийся магнитной картой.

– Когда там обед? – Ферди глянул на часы.

– Снова будешь ругаться с толстым Тельманом? – хихикнула Лу, кладя на полку белый шлем, на котором сидели огромные зеркальные очки.

– Палки гнутые! – Ферди помрачнел. – Я его по дороге видел. Поздоровался, а он такую рожу состроил, будто прокисшего молока хлебнул. Ну честно! В прошлом году ни разу добавки не дал!

– Может, теперь всё будет по-другому? – Лу глянула в окно на деревянное здание, где виднелись красные буквы «Барбарахоф. Ресторан. Столовая». – Ну, вдруг у него что хорошее случилось?

– Живот втянулся?

Повара Тельмана все за глаза называли толстым Тельманом из-за выпирающего, похожего на глобус живота.

– Душный он какой-то. Не зря и фамилия такая – Душпáра. – Ферди осторожно поставил в шкафчик лыжи, погладил их и водрузил на полку ярко-зелёные ботинки, каждый – на своё место, и шлем. Захлопнул шкафчик и подёргал ручку: закрылось ли?

– А поцеловать? И пожелать спокойной ночи! – фыркнула за его спиной вездесущая Аманда.

Ферди скорчил рожу.

– Никто не понимает, а они и вправду «счастливые». Папа говорил, нужны новые, мол, эти уже короткие. А я не дался. С короткими лучше слалом ехать! – говорил он Луизе, когда они вышли со склада и зашагали по обледеневшей тропинке через «детскую зону» – тренировочную площадку для малышей.

Старшие презрительно называли этот уголок с весёлыми конусами и фигурками животных «яслями». В прошлом году Ферди, дурачась, попытался проехать сквозь проём надувной ёлки с намалёванными глазами. И застрял. Пришлось звать на помощь. И долго ещё в школе с лёгкой руки Ламиека его дразнили «ёлочкой».

– Лыжи – они как люди. Как друзья. Лучшие, между прочим. – Ферди остановился. – И они мне приносят удачу. Без них не победить, веришь?

– Верю, – кивнула Лу.

– Помнишь, как они отстегнулись, когда я упал на «красной» трассе? Ну, там, где ещё в начале вот так узко было. – И мальчик показал руками.

– Ага. – Луиза хотела добавить, что при падении отстёгиваются любые лыжи, это правило безопасности, но промолчала.

– А помнишь, как я столкнулся с одним ненормальным на сноуборде? Совсем псих! Я тогда ка-ак… – Ферди широко улыбнулся и со всего размаху пнул попавшуюся на дороге ледышку.

– Всё-всё, счастливые так счастливые, – замахала руками Лу. – Правда, ещё я верю в счастливый сЛУчай. – Последнее слово она произнесла с нажимом.

– О! – Мальчик замер с поднятой ногой. – А ты ещё играешь в это? Ну, находить в словах ЛУ?

– Конечно! Это мне приносит удачу, – передразнила друга Луиза.

– Лу – значит…

– ЛУчистая! Пошли скорее, а то эта ЛУпоглазая Аманда займёт ЛУчшую кровать, – заторопилась девочка.