Ветер усилился, пуская на гладь озера мелкую рябь. Голдуфы притихли. Птицы перестали петь свои песни и скрылись в пушистых ветках кедров и сосен. Тихо. Лишь шелест листвы и размеренный стук моего сердца. Слишком тихо.

Наир вздохнул и прижал меня к себе. От силы его объятий из меня выдавило весь воздух. Вдохнув поглубже, я почувствовала, как в горле встал ком – запах гнили пропитал все вокруг. Под острым смрадом мое сердце заколотилось в грудину.

– Уходим. – Я дёрнулась, но крепкое кольцо объятий остановило меня.

– Не отпущу, – игриво пропел Наир, стискивая меня сильнее.

Я остервенело забрыкалась, пытаясь вырваться из медвежьей нежной хватки.

– Нам срочно нужно убираться от сюда!

Озеро забурлило; со дна начали подниматься огромные пузыри. Вскочив на ноги, Наир рывком поднял меня и спрятал за спину. В ту же секунду из глубины вырвалось нечто с такой силой, что вода залила весь берег. Вонь с новой силой ударила в нос. Из озера выползало бездново отродье и смотрело на нас красным кошачьим глазом. Огромное тело со множеством щупальцев покрывала чёрная чешуя. Бесформенный рот заполняли тысячи острых зубов, десятками рядов уходящими в глотку.

Бежать! Бежать, что есть сил!

Наши мысли с Наиром сошлись, и мы рванули с места. Чудище взревело. За спиной послышался громкий треск, и я невольно обернулась на грохот. Великая Прародительница, помоги нам! Отродье было не ниже восьми локтей. Его мощные щупальца выкорчевали рядом стоящие деревья, и он, перекидывая одну конечность за другой, разламывал повалившиеся стволы кедров, словно прутики. Издав булькающий рёв, отродье бросилось в погоню, вспахивая под собой землю. Под его натиском разлетались ульи, и напуганные голдуфы бросались прочь от опасности, не решаясь дать отпор.

Наир бежал рядом, боясь выпустить меня из поля зрения и дергаясь всем телом, когда я запиналась о кочки и редкие камни. В очередной раз обернувшись, он поджал губы.

– Так не уйдем. На счёт три резко поворачиваем и бежим к лесу. – В предложении Наира есть смысл. Через деревья твари будет сложно продвигаться, и мы сможем оторваться. Но успеем ли? До леса не менее ста ярдов. – Готова? Раз, два, три!

Резко изменив направление, я проехала по траве и, вновь обретя устойчивость, понеслась к спасению.

Ноги забились, до Тихого леса оставалось совсем ничего. Нутро переворачивалось от неистового рёва. Топот отродья отдавал в ступни. Ещё чуть-чуть и Тихий лес укроет нас от красноглазой смерти.

– Ещё пять ярдов, Наир, и мы спасены! – Ответом мне был рёв и гул. – Наир? – Оглянулась. – Наир!

Тварь неслась за ним, едва ли не хватая своими «лапами». Он не побежал со мной и уводил её, стараясь держать подальше от леса.

– Идиот! – Поставил мою жизнь выше своей? – Нет. Я не согласна.

Эта тварь в разы крупнее тех, с кем мне приходилось иметь дело. Но я лучше умру, чем буду жить, зная что отдала Наира на съедение отродью.

Достав из сапога нож, я бросилась к Наиру. Каждый удар сердца, сопровождался волной мурашек по коже. Магия проснулась и, не встретив привычного подавления, разрослась по телу, делая ноги быстрее, а руки сильнее. Я сама не заметила, как почти преодолела разделяющее нас расстояние. Последний рывок, и я отвлеку безднову тварь на себя.

Устав от игры с едой, тварь сбила щупальцем Наира с ног. Все его попытки встать, оставались безрезультатными. Она скрутила его одним из своих отростков и, разинув пасть, медленно тянула к себе. Наир хватался пальцами за землю, ножки ульев, бросался камнями, борясь и не соглашаясь умирать в пасти отродья. Но все его брыкания были в пустую и едва ли оставались замечены. С острых, как вилы, зубов потекли мерзкие тягучие слюни, предрекая приближающийся вкусный обед. Почувствовав бессилие, Наир оскалился и начал покрывать тварь бранью, не показывая того ужаса, что пропитал его орущие глаза. Щупальце сжалось сильнее, поднимая невежливую добычу и поднося её к бесформенному рту. Под хваткой мерзкого отростка отродья раздался хруст.