Он не больной, он, просто-напросто, – злобная задница.

– Так отвернись и не смотри. А лучше уходи от сюда.

– Себастьян, ты мне будешь должен, – сказал сам себе Винсент и помассировал виски пальцами, словно пытаясь успокоить головную боль.

Не желая слушать, а тем более смотреть, как защитник сокрушается над незавидной участью о нахождении рядом со мной, я легла на траву и подложила дорожный мешок под голову. Я не собиралась спать – хотела лишь слиться мыслями со своей полянкой, но вымотанная событиями за день голова решила, что моему телу необходим отдых и за несколько вздохов унесла в расслабленную темноту.

Поляну согревали теплые солнечные лучи, а напитавшаяся силой трава оглаживала коленки восьмилетней девочки. Я стояла на другом конце поля в тени деревьев и наблюдала, как девчушка с кривыми золотыми косичками бегает за левитируюшими мышками, звонко смеясь и передразнивая испуганный писк зверушек. Но её смех резко оборвался. Девочка вытянула тонкую шейку и начала мотать головкой из стороны в сторону что-то выискивая.

Затылок заскребло напряжение: всё это выглядело очень знакомо, но я ни как не могла вспомнить, где я уже это видела. Девочка повернула голову в мою сторону и попятилась на не слушающих её ногах.

– Не бойся, я не причиню тебе вреда. – Я вышла из тени и ласково улыбнулась, пытаясь успокоить испуганного ребенка.

Тёмно-зелёные глазки с ужасом смотрели на моё приближение, казалось я слышала, как колотится её маленькое сердечко, готовое вот-вот выскочить из груди.

– Почему ты боишься меня? – Горечь не понимая заставила меня остановиться. Затылок стало невыносимо печь от пытающегося вырваться воспоминания.

За спиной раздался звериный рык, граничащий с визгом. Я развернулась и застыла при виде бездного отродья. Из далека оно было похоже на плешивую собаку, но чем ближе подходило, тем яснее виднелись отличия твари от дворового пса: тёмная шерсть, торчащая острыми играми; медвежьи лапы и полный рот длинных узких зубов.

Существо бросилось на девчушку. Я рванула к ребёнку, но погрязла в зыбкой земле, ставшей пленявшим мои ноги болотом. Девочка не слышала моих криков и просьб: бежать, спасаться. Она покорно ждала приближения отродья, вцепившись в грязное шерстяное платье дрожащими ручками. В нескольких локтях от добычи, тварь оттолкнулась мощными лапами, вырывая когтями шматы травы и куски чёрной земли. Удар сердца и девчушка, в одном дюйме от хищника, вильнула в бок. Как только лапы коснулись поляны, она запрыгнула на отродье со спины и обняла его шею тоненькими ручками-веточками. Существо скулило и вырывалось, но смертоносное кольцо рук не разжималось.

Моё тело затрясло, мир вокруг начал затягиваться тьмой, скрывая картинки воспоминания: кто-то настойчиво вырывал меня из сна. Но мне не нужно было здесь оставаться, чтобы знать чем всё закончится. Она не отпустит тварь даже после того, как отродье издаст посмертный хрип. Она будет долго лежать с ним рядом, пока на небе не зажгутся первые звезды.

Я распахнула глаза и сразу наткнулась на злые янтарные огни. Убедившись, что я проснулась, Ди-Горн небрежно оттолкнул меня от себя и с усилием протер ладонью лицо.

– Ты всегда был такой задницей? – Я вскинула подбородок и поднялась на ноги, попутно отряхивая платье от листиков, веточек и сухих иголок.

– А ты всегда была такой проблемной? – повторил мой возмущённый тон защитник.

– Всегда, – не раздумывая ответила я и оглядела светлеющее небо.

Винсент тихо хмыкнул, но готова поклясться, это был хорошо прикрытый смешок.

– Что тебе снилось?

Серьезно? Я вскинула в удивлении брови. Сначала просит заткнуться и не мозолить ему глаза, а теперь про сны спрашивает? Я промолчала, подражая его прошедшему неприятному молчанию. Винсента это не задело, и я с немалым разочарованием в своей неудавшейся мести, украдкой стала наблюдать, как он умиротворенно затягивает перевязи с кинжалом и ножом на бёдрах.