– Нет, не стоит. – Я широкими шагами преодолел разделяющее нас расстояние и вклинился между Агмундом и Дэллой, накидывая одной рукой на плечики гончей ее плащ.

Дэлла повернула ко мне кричащие глаза – она безмолвно молила не вмешиваться, но я не мог ей уступить. Я не позволю никому рисковать ее жизнью. Даже ей. Проигнорировав тихий гнев моей Дэл, я вновь обратился к Гериону:

– Фирон Агмунд, еще сто лет назад, издал указ, говорящий о том, что защитник не может состоять сразу в нескольких отрядах.

– Он прав, – отозвался Миаф с первой скамьи трибун. – Вы не можете этого сделать.

Я не без удивления повернулся к паразиту. Племянник казначея встал на мою сторону, пренебрегая позицией Агмунда? Все знакомые мне паразиты – ублюдки, и Миаф точно не входит в число исключений. Он шатается за Дэллой и ее друзьями, преследуя лишь одну цель – утолить голод. Вероятно, это паразит и собирается сейчас сделать – он хочет откусить кусок от Гериона.

– Запамятовали закон, изданный вашим прапрадедом, Ваше Высочество? – с нескрываемой насмешкой спросил Янгрид.

Герион прикрыл глаза и шумно втянул воздух носом.

Дэлла прожгла меня и Янгрида стрелами ее стального взгляда и сжала розовые губки в плотную линию. Она злилась: я не только скрыл от нее грядущее, но и вмешался в ее распределение.

– Фирон Агмунд был мудрым правителем. – Принц обогнул меня и подвел Дэллу ближе к трибунам. – Но во времена его правления вопрос черно-магических существ не стоял так остро. Король готов поступиться волей предка и сделать все возможное, чтобы спасти свой народ!

Сукин сын.

Дэлла повернула ко мне личико, учуяв всплеск магии, но ее тут же перехватил Герион.

– Разве ты не хочешь помочь своим друзьям? – Он обвел собравшихся рукой. – Кто-то из них может сильно пострадать. – Герион красноречиво покосился на меня. Его взгляд не укрылся и от нее. – Твой дар может спасти не одну жизнь.

– Дэлла, нет, – предостерег я и покачал головой.

Дэл вскинула подбородок, источая решимость. Только сжатые кулаки и пульсирующая вена на шее, выдавала ее волнение и гнев.

– Я сделаю все, для спасения Селенгара.

– Он будет в ярости, когда очнется, – на выдохе сказала я, убирая с мирно спящего лица Винсента, волнистые пряди угольно-черных волос.

Я не могла не согласиться вступить в отряды. Герион дал понять, что в противном случае он найдет, как меня заставить. Его не многозначный взгляд на Винсента, заставил тело покрыться холодным потом и отмел все варианты ответов ему, оставив лишь один.

Винсент не согласился с моим решением и чуть не порвал Агмунда. Густой запах его грозовой магии до сих пор стоял в носу, но не нес мне спокойствие и умиротворение. Он был колючим и опасным – стихийным.

Агмунды не забудут этого, и даже вовремя подоспевший Себастьян не сможет оправдать поведение Винсента. То, с каким он взглядом шел на Гериона, забыть невозможно.

Себастьян отошел от темного окна и присел рядом со мной на широкой кровати. Под его глазами залегли синие круги, повторяющие цветом тканевые обои комнаты Винсента. Тусклые черные глаза бездумно смотрели на заваленный книгами письменный стол. Идеальная осанка растворилась под поникшими плечами.

Видя его в таком состоянии, я невольно сопереживала ему и чувствовала, как сердце сжимается и обливается кровью.

– Почему с детьми так сложно? – тихо спросил Кэннур.

Вопрос не требовал ответа, но я все же сказала:

– Не знаю. У меня нет детей.

– Повезло.

Я коротко посмеялась и повернулась к Себастьяну, слабо дернувшему уголками губ.

– Мне действительно повезло, Себастьян. – Я пододвинулась ближе. – После смерти мамы я выплакивала все глаза, надеялась, что отец приедет и заберет меня. И он приехал.