– Да, важный, такого короля возвели на трон, – буркнул Дерит.

Кайса, шагнув ближе, уверенно заявила:

– Он видел тебя, он придет.

Адайн потянулась к бокалу с водой. Может быть, Кай и придет. Но если план провалится, чего попытка будет стоить на этот раз? Какой боли и каких обещаний? Она боялась: новой боли, собственной беспомощности. Снова проиграть – тоже, ничего не сделать – не меньше.

– Ты сдалась? Где твоя сила, где гордость? Ты забыла, кто ты? – яростно спросила Кайса и, тряхнув светлыми волосами, снова стала собой: той спокойной, уверенной женщиной, в которой всегда ощущалась непоколебимая сила. Адайн, пристыженная, уставилась в тарелку, продолжая ковырять вилкой мясо и овощи.

Отец и Крейн У-Дрисан вернулись, когда слуги подавали яблочный пирог с мороженым на десерт. Олвия сразу скрестила пальцы на руках и плавно повела в сторону. Адайн почувствовала, как пульс замедляется, разом на душе сделалось спокойно, и все резкие слова и злые взгляды остались где-то позади, у кого-то другого.

Кай проспал весь день и ночь. Это время далось тяжело: ждать сил не было, хотелось разбудить его, спросить, узнать, рассказать – выстроить новый план, помочь Рейну. Но Эль видела свежие рубцы и ожоги на теле Кая и не смела будить его: неизвестно, что ему пришлось пережить в Черном доме и какой ценой он сбежал. Он заслужил немного отдыха.

Эль слонялась по коридорам «Трех желудей», пытаясь привести мысли в порядок. Она уже знала, как на нее посмотрит Кай, каким сомнением будут сквозить его слова, когда он поймет, где они и чьей помощью она заручилась.

– Ой, началось, – буркнул Леми, ходя за Эль по пятам.

И не заканчивалось, скорее! Прошло всего семнадцать дней, но это было самое сумбурное время в ее жизни.

Я-Эльмон объявил на весь город: его дочь пропала – он не сказал этого прямо, но дал понять, что за пропажей, которое, скорее, похищение, стоят Дети Аша. Он все продумал: теперь любое действие Эль можно было назвать их пагубным влиянием, их кознями.

А действия были, хоть и неудачные пока. Главным приобретением стал новый союзник. От Кая Эль слышала однажды: заключить сделку можно с любым – только знай, что предложить взамен. Она была готова платить: чтобы лишить отца влияния и показать его истинное лицо, чтобы спасти Рейна и друзей.

К полудню Эль решилась снова проведать Кая, оставленного в одной из жилых комнат «Трех желудей». Он уже не спал, хотя выйти не захотел и просто сидел на кровати, откинув одеяло: ждал, когда придут к нему, или еще не оправился? Однако выглядел Кай хорошо: на лицо вернулась краска, посветлели круги под глазами, менее резкими казались черты. Если не видеть отметин на плечах, груди, животе – Кай был раздет по пояс, и они так явственно, будто клеймо на лице, бросались в глаза.

Он молчал. Эль молчала тоже, подбирая слова, которые нужно сказать. Они не вязались: стоило увидеть Кая, знакомого по той, домашней жизни, и Эль снова превратилась в прежнюю забитую девчонку.

– Ой ли? – Леми лукаво улыбнулся. – Люди меняются или просто становятся собой?

Она начала:

– Извини, что ты оказался здесь так. Это Дейн и Дун, они, – сделав паузу, девушка признала: – тупые. Я просила, чтобы они провели тебя, а они… – Эль развела руками и села в кресло.

– Не надо! – Леми закатил глаза. – Пусть скажет спасибо, что вообще оказался здесь. Не опускай головы ни перед кем.

– Это люди Дара Крейна, – закончила Эль.

Кай не выглядел удивленным: скрывал чувства или ему было все равно?

– Да, я догадался, – сухо ответил он. – Мы же в «Трех желудях», которые я ему продал, черт возьми. Не ходи кругами вокруг да около. Я не Рейн, меня не надо беречь. Что ты здесь делаешь?