«Для того, чтобы покарать людей, сотворивших умышленно единожды или более зло ближним своим, возьми равные части песка желтого и измельченного перца жгучего красного, смешай части между собой с особой тщательностью. После присовокупи чистый лист бумаги, выложи на нем из приготовленной сыпучей смеси имена обидчиков, прочитай их же вслух четко и громко, после высыпь выложенные имена в серебряную урну и дождись дня полнолуния (либо последующие три дня). Когда настанет полночь, развей по ветру содержимое урны и отныне будь спокоен – возмездие свершилось!»

Ева еще раз пробежала глазами волшебные письмена. Ну что ж, все составляющие у нее имеются. Песок еще с осени из парка она натаскала для цветов, красный перец молотый, как ни странно, тоже имелся в избытке. Месяца три назад, по ошибке вместо черного перца, который девушка обожала добавлять во все блюда, продавщица сунула ей с десяток пакетиков красного. Не зная, куда его употребить в таких количествах, Ева до лучших времен забросила красный перец на дальнюю полку кухонного шкафа, и вот теперь, кажется, эти времена наступили. Затруднение вызывала лишь серебряная урна. Девушка задумалась, нечто подобное она видела во время уборки в комнате у бабушки. Среди немногочисленных безделушек, хранящихся в бездонных ящиках комода, была небольшая металлическая штуковина, напоминающая кубок или урну.

И действительно, вскоре Ева выудила из потаенного места довольно изящную вещицу из белого металла.

– Ну, бабуля, – удивленно хмыкнула девушка, – сдается мне, что книжка тобой была прочитана, и не раз.

Внимательно разглядывая металлический сосуд, девушка осторожно провела по нему тонким пальчиком.

– Неужели, ты и впрямь серебряный? Вот уж никогда бы ни подумала.

Подойдя к окну и увидев полный диск луны, излучающий мягкий матовый свет, Ева удовлетворенно кивнула головой. По-другому и быть не могло. Идеальный день для выполнения задуманного. Что ж, в конце концов, она ничем не рискует. Ева аккуратно высыпала красный перец в плошку с песком, тщательно перемешала. Потом взяла чистый лист бумаги и осторожно зыбкой тонкой струйкой выписала имена Нины Петровны и Качневой. «Надеюсь, они прекрасно поладят друг с другом в том чудесном месте, куда я их сейчас отправлю», – злорадно подумала она. Полюбовавшись на свое творение, Ева громко и внятно произнесла ненавистные имена, и твердой рукой высыпала их с листа в серебряный сосуд. До полуночи оставалось немногим более часа. Все это время девушка, сидя в кресле, неотрывно смотрела на серебряную урну. Ровно в полночь, Ева открыла форточку и опрокинула горлышком вниз волшебный сосуд. Его содержимое было резво подхвачено неожиданным порывом ветра.

С чувством выполненного долга девушка закрыла форточку, убрала на место пустую урну и улеглась в кровать. Засыпая, она тихонько пробормотала: – Только бы не проговориться Марку, он меня просто засмеет!

…

Наутро Ева проснулась с жуткой головной болью, что совсем не улучшило ее настроения. Внешний вид также оставлял желать лучшего. С тяжелой головой, кое-как собравшись, Ева поплелась на работу, так и не определившись в том, что следует предпринять в отношении злобной парочки. Боясь столкнуться с кем-нибудь из знакомых, она почти бегом вбежала по лестнице на третий этаж родного Института.

Петр Карлович, оторвавшись от бумаг, удивленно поверх очков посмотрел на молча вошедшую хмурую Еву. Он решил не задавать лишних вопросов, прекрасно зная, что девушка не выдержит и расскажет все сама. Но время приближалось к обеду, а Ева так и не проронила ни слова. В столовую она не пошла, сославшись на плохое самочувствие. Петр Карлович вынужден был направиться туда один, решив прихватить на обратном пути что-нибудь вкусненькое для девушки и за чашкой чая попытаться выяснить, что у нее случилось.