– Ты же знаешь, что уже слишком поздно. Ни Лиза, ни Пётр не могут вернуть слово. До венчания осталось совсем мало времени. Ах, если бы они встретились немного раньше!

Михаил, широко расставив ноги, стоял перед женой, которая с сожалением смотрела на него снизу вверх.

– Я должен поговорить с родителями, – наконец, сказал он.

Наталья вздохнула:

– Ты не должен питать ложных надежд, дорогой.

– Но я должен хотя бы попытаться.

Он наклонился, поцеловал жену и вышел из комнаты. Прошёл по длинному коридору, спустился по широким ступеням и вышел в крыло, где жили родители. Из дверей комнаты вышла Вера, камеристка Дарьи Ильиничны.

– Княгиня уже легла?– спросил Михаил.

– Нет, Ваше Сиятельство, она велела

принести ей чай. А ваш батюшка в рабочем кабинете с Тимофеем Павловичем.

Когда Михаил зашёл в гостиную матери, та с мадам де Рамбле рассматривала большую энциклопедию по изобразительному искусству Италии XVII- XIX века.

– О, Мишенька, – сказала княгиня, – Присаживайся. Посмотри, какие шикарные иллюстрации.

– Обязательно, посмотрю, мама, но чуть позже. Я хотел поговорить с вами, только, если возможно, наедине.

– Ну, конечно, дорогой. Шарлотта, идите отдыхать.

Мадам де Рамбле наклонила голову, тяжело поднялась, и вышла из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. Не успел Михаил открыть рот, как зашла Вера, держа в руках серебрянный поднос с двумя дымящимися кружками.

– Благодарю, Вера, отнеси чай мадам же

Рамбле в её комнату. А после можешь быть свободна.

– Слушаюсь, Ваше Сиятельство.

Вера вышла и Михаил, наконец, остался один на один с матерью.

– О чём ты хотел поговорить со мной, дорогой?

– О Лизавете.

– А что такое с Лизаветой?

– Да, ничего, матушка, не считая того, что ей предстоит стать женой человека, которого не любит и который не любит её,– со страстью в голосе выпалил Михаил.

Княгиня Державина слегка поморщилась:

– Они с Петей давно знакомы и любовь со временем обязательно придёт.

– Пётр на любых вечерах таскается за графиней Уваровой и совершенно пренебрегает обществом Лизы.

– Ох, милый, – вздохнула княгиня, – Все мы в юности позволяем себе увлекаться.

Лучше пусть сейчас, чем после свадьбы.

– Он уже помолвлен, матушка, и надо бы вести себя более осмотрительно.

– Мишенька, юность крайне редко бывает осмотрительна. И, насколько я осведомлена, у Лизы тоже есть поклонник. Разве князь Разумовский не ухаживает за ней?

– Князь Разумовский делает то, что должен делать Пётр. Этот проходимец Распутин позволил себе грязные намёки в отношении Лизы. И пока Пётр стоял, раскрыв рот, Саша проучил мужика.

– Что произошло?– почти испуганно спросила Дарья Ильинична.

– Он ударил Распутина.

– Как ударил?– княгиня в ужасе прикрыла рот рукой, – Ударил Распутина?

– Я и сам бы его ударил, но Саша был первым.

– Лучше не связываться с Распутиным. Он пророк и царский любимец.

– Он царский проходимец,– устало произнёс Михаил, – Просто зарвавшийся мужик. Давно пора поставить его на место.

В это время вошёл Алексей Петрович и Михаил пошёл к себе, понимая, что ничего не добьётся.

Фёдор довёз Александра до дома. Тот вышел, протянул шофёру золотой.

– Благодарствую, Ваше Сиятельство, – ответил тот радостно, но не теряя достоинства.

К крайнему удивлению Александра, у дверей его поджидал Пётр. Он курил, облокотившись на перила. Увидев Александра, выбросил сигарету и выпрямился.

– Отчего не заходишь в дом?– спросил Александр устало.

– Я не знал, захочешь ты меня видеть или нет.

– Пойдём,– Александр пожал плечами.

– Я ненадолго, – сказал Пётр, – Поговорим и я сразу уйду. Знаешь, ты абсолютно прав. Я неправильно вёл себя по отношению к Лизе и признаю это. Но обещаю тебе, что сразу после венчания мы уедем из России. У меня нет намерения делать Лизу несчастной.