Едва прикоснувшись к спагетти, Офелия промокнула рот салфеткой и отправилась на кухню, откуда вскоре вернулась с горячим поддоном в руках. И тут же затхлый сладковатый запах фирменной капустной запеканки разлился по гостиной, вызывая еще больший рвотный рефлекс у Мелани. Женщина, желая удержать содержимое желудка, отпила из высокого стакана воды.

Вдруг в кармане пиджака Оливера зазвонил телефон. Мелани испуганно вздрогнула и спряталась за мужа, готовая к назидательной речи от родительницы, и тут же ее получила:

– Что делает за столом мобильный телефон? – Злобно поинтересовалась она. – Неужели нельзя отложить на «потом» все свои дела ради обеда с родителями?

– Дело в том, миссис Портер, что мы тоже родители, – с улыбкой проговорил Оливер, вынимая звенящий аппарат. – Вы же сами попросили оставить наших детей дома, чтобы лишний раз не травмировать Вашу тонкую душевную организацию.

Мелани сдержала улыбку и крепче сжала локоть нахала, когда тот, усмехнувшись, снял трубку.

– Да, милая! Мы сейчас в гостях у твоих бабушки и дедушки.

От этих званий Офелия кисло сморщилась, словно лизнула лимон, и еще чуть подняла нос, всеми силами показывая, что она выше подобных оскорбительных слов.

– Нет, Алекса, не стоит, – мило улыбнулся супруг, одарив Мелани теплым взглядом. – Не нужно, это лишнее.

Но трубка не отставала. Она грозно требовала что-то у отца немедленно, на что Оливер лишь лукаво поглядывал на присутствующих.

– …Я имею право познакомиться с ними! Говори адрес, мы будем через час! – Расслышала окончание спора супруга и испуганно оглядела сидящих за столом.

Оливер усмехнулся и, продиктовав требуемое, сообщил:

– Они скоро будут.

– Они? – Переспросила миссис Портер.

– Да, мам, Алекса и Дениэл, ее молодой человек, – сообщила дочь и тоже улыбнулась.

Мелани ужасно устала за тот час, что находилась в этом доме. С одной стороны она с ужасом думала, как Алекса будет чувствовать себя здесь, а с другой – с удовольствием посмотрит на спарринг детей с ее ядовитой матерью. Однако миллионы тревожных мыслей все же проносились в ее голове. А если у девушки случится приступ? Или она не очень почтительно начнет говорить с ее матерью? Или Дениэл сочтет нужным отстаивать свои права и убеждения?

Когда все самые насущные вопросы улеглись в ее голове, на них, словно вишенка на торт с провокациями, упала лишь одна мысль. Вчера утром молодые люди уехали в заповедник на мотоцикле, чем облегчили им сегодня довольно нервные подготовки к визиту, но, если они приедут через час, как сказала дочь, то несложно догадаться, что́ на ней будет надето.

Мелани прикрыла рукой раскрасневшееся лицо, понимая, что за скандал сейчас разразится в доме ее детства. Она глубоко вздохнула и отпустила ситуацию. Будь что будет. Как сказал Оливер, хуже уже некуда.

Мотоцикл встал на подъездной дорожке милого домика в самом центре Кол Вэлли и затих. Алекса ловко слезла с седла, оценила светло-зеленые стены, которые вскоре примут их к себе в гости, и улыбнулась в предвкушении. Поставив коня на подножку, Дениэл последовал за девушкой, плавно идущей к белой двери и разглядывающей по дороге все подряд.

На шум возле дома из него вышла худощавая женщина с тонкими губами и строгим лицом и с изумлением уставилась на них. Алекса удивилась, насколько ее мама походила на эту грозную особу, только черты лица Мелани были мягче, дружелюбней и добрее. Девушка сняла шлем и подшлемник и улыбнулась ей:

– Здравствуй, бабушка!

– Миссис Портер, милочка! – Возмутилась пожилая женщина, и от нервного напряжения у нее дернулся левый глаз. – Бабушка – это всего лишь звание.