Лиз, почувствовав настрой именинника, рванула назад в гостиную, но сильные руки поймали ее на полпути за подмышки, словно котенка, и понесли в сад. Широкие плечи виновника торжества прикрыли свою ношу от случайных зевак, которые могли узреть сцену из окон дома, а сам верзила лишь растекся в довольной улыбке, наблюдая за нарастающим ужасом в глазах девушки. Ее нос учуял яркий запах крепкого спиртного, исходивший изо рта парня, когда тот потянулся к ней за поцелуем.

Не смея кричать, Лиз пыталась вырваться из захвата бугая, но все тщетно. Тот нес добычу в самую гущу кустов, решительно настроенный на сладкий подарок от красотки. Сердце грохотало где-то около горла, в висках пульсировало от прильнувшей к голове крови. Когда сил сопротивляться почти не осталось, девушка поняла, что только хитростью можно одолеть насильника. Она притворилась, что готова отдаться поганцу и томно улыбнулась, стараясь играть роль достоверно. Брендон удовлетворенно хмыкнул и ослабил хватку. Он положил ее на траву под раскидистыми кустами акации и, облизав губы, принялся расстегивать ширинку джинсов, но тут получил сокрушительный удар ногой в пах. Под босой ступней Лиз что-то легко хрустнуло, и обидчик, выпучив глаза, упал рядом с ней под куст.

Не соображая, что делает, девушка вскочила и побежала к дому. Там на втором этаже в общей спальне, на счастье оказавшейся пустой, задыхающаяся от ужаса малышка принялась кидать свои малочисленные вещи в украденный у соседки рюкзак, и, уже спустя две минуты, босая Лиз пулей вылетела из ворот приюта, прижимая к груди свои потертые кеды…

– Больше я там никогда не появлялась, – закончила рассказ потерпевшая.

– Как ты выжила на улице в шестнадцать лет без работы, семьи и документов? – Поразился Грегори.

– Как-то выжила, – равнодушно протянула девушка.

Шокированный слушатель сидел, не двигаясь, и не смел больше приближаться к рассказчице. Лиз и сама знала, что после таких разговоров желание к общению может погаснуть, но из песни слов не выкинешь. К тому же, он сам настоял на отчете.

– Ты никому этого не рассказывала? – Поинтересовался Грег.

– Пару раз пыталась в общих чертах.

Лиз вдруг захотелось уйти. Собрать вещи, вернуться в свою конуру и забыть все это, как страшный сон. Надоели допросы, воспоминания и этот взгляд, строгий и полный горячей ненависти, словно девушка могла выбирать свое прошлое.

– И какая реакция была у посвященных? – Не унимался Грегори.

– Мой первый мальчик сбежал тут же, больше я его не видела, – все так же отрешенно болтала Лиз. – А Ник… Я тебе о нем рассказывала, помнишь? Он поспешил замять тему, спасибо ему за это.

– Замять? – Вдруг вскипел собеседник, сжав кулаки. – Это как?

– Вроде как ему жаль, но нужно идти дальше. И знаешь, я вот тогда поняла, что не стоило рассказывать вообще, – произнесла она осторожно, поглядывая на ощетинившегося мужчину. – Мне и сейчас дурно от рассказа, зря я начала это все.

Лиз поднялась со стула и двинулась в спальню, судорожно соображая, насколько много у нее здесь вещей. Быстрым взглядом она оценила открытую гостиную, где недавно они принимали семьи любимого человека, который сегодня вдруг отстранился, услышав о чудовищной истории ее детства. За спиной послышались мужские шаги и цокот собачьих когтей, и Лиз испуганно обернулась, словно это могли быть не Грег с Бароном.

– Где находится этот приют? – Спросил он, поймав ее ускользающую руку.

– Зачем тебе? – Насторожилась она.

Он прижал ее к лестнице, не желая отпускать больше и, обхватив широкими ладонями плечи, заглянул в глаза.

– Едем туда сейчас.