Надеюсь, все пройдет тихо-мирно.

Мы завернули в парк, где почти никто не гулял. Дорожки, скамейки замело снегом.

— Эх, интересно, насколько Даник вырос. Давненько я его не видел.

Мне тоже интересно увидеть вживую мальчика, который мне столько ночей снился. Впереди показался фонтан. Скульптуру, которая летом разливала воду, укрыла шапка снега. Вокруг спокойная, умиротворяющая атмосфера.

А у меня сердце не на месте. Вихри кружились в солнечном сплетении.

Шаг, еще один. По дорожке, что вела от фонтана, шел крупный мужчина с мальчиком за руку. Малыш в дутой куртке, шапка на лоб натянута. Я пыталась рассмотреть его лицо, но пока он слишком далеко.

— Так, Света. Все поняла? Вопросов нет?

— Нет.

Подходя ближе, я не сводила глаз с Дани. Кажется, во сне он был чуть меньше ростом. Но дети быстро растут. И хватит вспоминать тот сон…

За пять метров до фонтана Женя остановился. Впереди так же замер один из головорезов папы. Они почти одновременно отпустили руки, и я двинулась навстречу мальчику. Он неуверенно шел, смотрел по сторонам голубыми глазами. Когда мы проходили мимо друг друга, меня будто молнией ударило.

Это не Даня. Похожий малыш, но не он. Я остановилась, оборачиваясь. Мальчик по дороге смахнул рукой пригоршню снега с бортика фонтана.

Череда пуль просвистела над головой.

— Света, беги сюда! — крикнул головорез.

Краем глаза я заметила, что Женю ранили. Недолго думая, я схватила мальчика и вместе с ним прыгнула в спящий фонтан, прячась от выстрелов.

Малыш дрожал в моих руках, цеплялся за меня. Я прикрывала его собой. Бедняжка, страшно перепугался. Плакал навзрыд. Я старалась не дрожать, не давать понять, что у самой смертельный ужас леденил душу.

— Света! Бросай малого и мчись сюда! — орал не своим голосом головорез. — Света!

Ни за что не оставлю. Кем бы мальчик ни был. Его могут ранить, да и убить случайно.

Люди папы первыми открыли огонь. Вот так он решил? Послать похожего мальчика и начать палить, пока Женя не понял, что перед ним не Даня.

Но если сына Льва у него не было, то что оставалось делать? Что угодно, но не бросать под пулями ребенка!

Начали стрелять с другой стороны. Охрана Льва. Я крепче прижала к себе мальчика. Штаны промокали от снега. Мороз полз по коже, но я едва его ощущала.

— Не бойся, не бойся, — шептала я. — Я рядом. Никто тебя не обидит. Я тебя защищу.

Он не переставал плакать и трястись. Его можно понять. Как не бояться, когда со всех сторон летят пули, воздух вспарывают крики, ругань? И неважно, что я буду говорить. Нам нужно попасть в безопасное место.

Но придется здесь сидеть, скрючившись, прятаться за бортиком фонтана, пока перестрелка не закончится. У меня немели ноги от неудобной позы. Как бы я ни старалась, меня тоже начало колотить.

Мы оказались в самом центре безжалостного боя. По нам никто не палил, но шальные пули то и дело отскакивали в нескольких метрах от нас.

Когда это закончится? Я молилась, чтобы никто не пострадал, чтобы мы с мальчиком дождались момента, когда все стихнет, и не окоченели, полулежа в снегу.

Если меня еще не выдернули отсюда люди папы, то охрана Льва хорошо отстреливалась. Что с Женей? Он жив? Спрятался? Хотелось выглянуть, но лучше голову не поднимать. Нужно терпеть и ждать, терпеть и ждать. Лишь бы малыш не простыл…

Сбоку послышался визг шин. Пули замолотили словно по броне. Тяжелые шаги понеслись в нашу сторону.

— Оба быстро в машину! — гаркнул Лев.

В груди разлилось тепло. Сильные руки помогли подняться. Мальчик так вцепился в меня, что не отодрать. Тяжелый. Лев придержал меня, чтобы я переступила бортик фонтана онемевшими ногами и довел до бронированного внедорожника. Пули с противоположной стороны обсыпали его градом. Немного страшно забираться внутрь, не верилось, что машина выдержит такую сильную атаку.