Но я не медлила. С помощью Льва забралась на задние кресла, придерживая мальчика. Он как обезьянка меня обхватил. Не хотел слезать на сидение.

— Хорошо, хорошо, сиди на коленках.

Я стянула с него шапку, прижала к себе ближе и принялась поглаживать по кучерявым волосам. Очень похож на Даню. Волосы, глаза. Но губы более пухлые, форма лица более вытянутая, носик уточкой.

Лев захлопнул дверь, и водитель дал по газам. Нас жестко качнуло, но меня придержала мужская рука.

Его надежда рухнула. Жутко представить, что он сейчас чувствовал. Опустошение? Злость? Лицо не выражало никаких эмоций. Взгляд отрешенный. Он смотрел в окно.

Мальчик плакал. В салоне машины казалось оглушительно. Как его успокоить?

— Ну, ты чего? Мы ведь кино снимали.

— Кино? — подал он голос и шмыгнул носом. Ясно-голубые глазки уставились на меня.

— Конечно!

— А почему мне дядя не сказал, что будут снимать кино?

— Не сказал? Вот нехороший. Я обязательно отругаю его, — пообещала я и улыбнулась.

Чудесный ребенок. Плакать перестал. Я невольно бросила взгляд на Льва, и он в тот же миг отвел глаза к окну.

— Как тебе наша большая машина? Нравится?

— Да… — малыш начал с интересом разглядывать кожаный салон. — Новая!

— А ты, когда вырастешь, будешь водить машину?

— Буду!

— Какую ты хочешь себе машину?

Он запустил руку в карман куртки и достал оттуда игрушечную спортивную машинку, широко улыбаясь.

— Такую хочу!

— Очень классная!

— И такую… — Мальчик засунул руку во второй карман и достал маленький пикап. — Это мне подарил дядя, который меня сюда привез.

Сомневаюсь, что папа украл ребенка из чьей-то семьи. Скорее всего, малыш детдомовский.

Водитель, выехав на широкую дорогу, вдавил педаль газа в пол. Внедорожник стал разгоняться до бешеной скорости. За окном город сплывался в одну серую массу. Ребенок не испугается?

— Любишь быстро ездить? Смотри в окно, как прикольно…

— Ух-ты! Тетя, мы все машины обгоняем! — Мальчик заерзал на моих коленях, повернулся, чтобы удобнее стало смотреть через стекло.

— Да, здорово… — нервно улыбнулась я. От такой езды сейчас сердце остановится. Ясно, что за нами мог быть хвост, и от него нужно оторваться.

Лев время от времени косился в нашу сторону. Молчал. Думал, что с нами сделать? Чужой ребенок ему незачем, а я? Малыша не брошу, его нужно пристроить.

Свернув на промзону, автомобиль остановился возле внедорожника серого цвета.

— Быстро пересаживаемся, — скомандовал Лев.

— А сейчас мы пойдем на другой машине кататься! — сказала мальчику. — Вон, видишь?

— Да.

— Пошли, пошли.

Едва мы все перебрались в другое авто и водитель уже спокойно покатил по дороге, малыш спросил:

— Дядя, а почему вы не едете быстро?

Я сдержала улыбку. Лев покосился на нас, но ни один мускул на суровом лице не дрогнул.

— Дядя устал. Вот отдохнет, тогда поедет быстро.

— Ладно, пусть отдыхает.

Автомобиль вырулил на шоссе. Мы ехали одни. Где две другие машины с ребятами? Они до сих пор отстреливаются? На сидении возле водителя начальник охраны негромко рубленными фразами говорил по телефону.

Куда мы едем? Такими вопросами Льва лучше не беспокоить. Несмотря ни на что, я рада снова сидеть рядом с ним в машине.

Всю дорогу я болтала с малышом. Развеселила его, задала немного вопросов. Его зовут Кирюша, ему семь лет, любит физкультуру и рисование. Очень добрый. Немного застенчивый. Я не ошиблась — судя по его рассказам, он из детдома. Такой хороший, и его еще никто не забрал.

На самом деле в детских домах множество замечательных детей так и не обретают семью…

Мы заехали в коттеджный городок и остановились возле дома с высоким железным забором. Нам открыли ворота. В машине я настолько согрелась, что не хотелось выбираться на мороз.