К чужим советам Мария редко прислушивалась, предпочитая иметь свою голову на плечах. Но теперь, по крайней мере, она точно знала, что ей делать.

Точно выбрав день и час, она подошла к Ивану:

– Милый, мне в город надо. Если отец еще не уехал, успею с ним повидаться и повиниться. Плохо без его благословения мне, тягостно.

Иван тяжело вздохнул. Момент жена выбрала крайне неудачный. В этот день Иван был загружен по самые уши: ремонт ковчега в самом разгаре, и без него мужики бы не справились. Но в примирении с отцом не откажешь, поэтому Иван лишь вздохнул:

– Поезжай с Костей, он как раз собирался в город за смолой и парусиной.

Когда телега отъехала от вёски на приличное расстояние, Мария перебралась ближе к Константину. Будто невзначай она дотронулась до его плеча:

– Костя… Хватит нам уже бегать друг от друга…

Он сжал ее руку в попытке сопротивления, но битва была проиграна еще там, в поле.

В вёску они вернулись с большим опозданием.

***

– Иван, – Константин сделал успокаивающий жест рукой. – Я бы не хотел поминать давно забытое прошлое. Не нужно ссоры.

В любое другое время Иван бы остыл и успокоился, но не сейчас, когда все чувства обострились под воздействием самогона:

– Я ничего не забыл! – он вскочил и грохнул по столу кулачищем.

– Ваня, родненький! Ну не надо, ну прости его, дурака! – запричитала Анна, схватив Ивана за рукав.

– Не трожь меня, женщина! – взревел мужчина, отмахиваясь от Анны. Не желая того, он толкнул ее, отчего женщина не устояла на ногах и упала.

– Аня, выйди, – коротко бросил Константин.

Константину было жалко видеть ее такой: рыдающей и умоляющей. Женщина послушалась, поднялась и на дрожащих ногах, тихонько вслипывая, вышла из кухни, плотно закрыв за собой дверь.

– Ваня, послушай, я не хочу, чтобы Мария снова встала между нами. Мы оба любили ее, но давай оставим все в прошлом.

– Ты! Очернил честное имя Капустиных! Ты! Трахал мою жену! Какое тебе прошлое?! Какое прощение?! Почему я не убил тебя тогда?!

– Хватит! Все! Уходи из моего дома! Поговорим на рассвете, как проспишься.

Иван в бешенстве перевернул стол. По полу зазвенели осколки. Сжав кулаки, мужчина двинулся на бывшего друга.

***

Душа и тело Марии пели: их с Константином тайная любовь вернула ей остроту ощущений и вкус к жизни. Они скрывались от глаз и ушей на ковчеге, в лесу, уходили в поля вниз по течению. Они дарили друг другу любовь так, будто встречались каждый раз, как последний, а расставаясь, не могли дождаться свидания. Влюбленным хотелось бы со всеми поделиться своим счастьем, но в их тайне была опасность – она щекотала нервы и заставляла наслаждаться каждой секундой, проведенной вместе. Однако Константину и Марии не было страшно: в их душах цвела весна и весь мир лежал у ног.

– Как я жила без тебя?.. – задумчиво шептала Мария ему, словно кошка щуря глаза от лучей закатного солнца.

– Маша-Маша, не жила ты вовсе, – хохотал Константин, щекоча ее обнаженное тело травинкой. – И я не жил, а теперь живу, – и с заново возрастающим желанием принимался целовать так любимое им тело, вновь и вновь доказывая свою любовь.

– Маша, – Константин однажды предпринял попытку серьезного разговора. – Нельзя так скрываться, будто мы воры какие.

Лежали они на своей излюбленной опушке, забравшись далеко-далеко в леса.

– Так мы и есть воры. Крадем друг у друга поцелуи, крадем друга друга из семьи, – засмеялась Мария, переворачиваясь на живот. Встретившись с его глазами, она вдруг посерьезнела. – Мне хорошо с тобой, что же не так?

– Пора заканчивать это. Пора… Пора мне заявить о своих правах на тебя.

– И что же? Ты бросишь жену и сына? Придешь к Ване да так и скажешь: «Моя Машка, трахаю ее уже год»? – язвительно усмехнулась девушка. – Сломанный нос тебе не к лицу.